— Ты что-то знаешь о ней? — быстро спросил он. — Кто это? Ты ведьма, притом магия твоя черна. Ты должна знать, о ком идет речь!
— Да откуда же мне знать, — Софи казалась озадаченной. — Такие пафосные имена дают старым, давно забытым персонажам из легенд…
— Но я почувствовал, как ты напряглась! — не отступал Тристан. — Тебя словно кольнуло что-то! Говори!
— Кольнуло! — яростно закричала Софи. — Конечно, кольнуло! Девчонка, потом герцогиня… это означает, что возле тебя будет тереться еще одна баба! Сколько их может быть?! Это невозможно, невозможно терпеть!
— Безумная ревнивица! — заорал Тристан.
— Похотливый потаскун! — в ответ ему выкрикнула Софи.
— Спасибо, мадам Софи, все было очень вкусно! — произнёс вежливый оборотень, промокая губы салфеткой.
***
Тристан и Густав решили немного прогуляться, чтобы развеялись недобрые чувства после учиненного скандала. Но не успели они и пары улиц пройти, как их обогнал экипаж, слишком странный и дорогой, чтобы на него можно было не обращать внимания.
На вид это была бы совершенно обычная конная повозка с той лишь разницей, что лошади в нее впряжено не было.
— Новейшая паровая машина, ваша милость, — угодливо подсказал Густав, рассматривая, как экипаж останавливается у обочины и его лакированная дверца открывается. — Забавная вещь, правда? Давайте такую заведем. Говорят, она работает на воде. Заливаешь в бак ведро, и можно кататься весь день.
— Я слишком стар для этих новомодных штук, — огрызнулся Тристан.
— Ну, уж — стар! За рулем могу быть я. А вы, ваша милость, с комфортом можете устроиться на пассажирском сидении и смотреть на проплывающие пейзажи. Как было б здорово!
С этими словами они поравнялись с экипажем, откуда, надо отметить, вылез презабавный и престранный тип.
Роста он был небольшого, телосложения крепкого. Широкозадый, как самая толстая кумушка. Какой-то несуразный, словно корявый обрубок бревна на ножках. Лицо у неизвестного было самого отталкивающего вида; широкое, как у бульдога, с резкими и грубыми чертами, словно вырубленными топором из сырого, тяжелого и вязкого дерева. Ни дать, ни взять — разбойник, каторжник.
Однако, одет он был очень хорошо, дорого, во фрак и лаковые ботинки. Его фрачная грудь слепила белизной манишки, на руках были надеты белые перчатки, видимо, чтобы скрыть корявые, грубые пальцы. Фалды его фрака торжественно и аккуратно лежали на оттопыренной заднице.