В конце концов, разговоры нам были и не нужны: вдвоём хорошо и
без слов. А то иногда, когда Викуся распалится, способна лить поток
речей на уши беспрерывно. Так что я особо ценю такие моменты
тишины, ведь в них чувствуешь, насколько же нам комфортно
вместе.
Хотя мы и не провели весь день в молчании, большую часть времени
мы посвятили неспешным разговорам на отвлечённые темы, а потом
устроили прогулку по парку с фонтаном. И вот там мой телефон снова
ожил от вибрации. На экране вышло фото от Дайко: пакет с кормом и
запечатанные бутылки воды, которые он каким-то образом умудрился
просунуть через отверстие в задней двери. Сопровождалось всё это
гордым комментарием: «Воду курице и корм принёс».
Ну и что я могу сказать? Если он всерьёз рассчитывает, что
курица сумеет открутить крышку бутылки собственными крыльями, то,
наверное, хорошо, что дома с детьми сидит его жена, а не он. Нет,
я-то готов был к любым фотоотчетам, но точно не ожидал такого.
Остаётся лишь представлять, как он ещё попытается эти бутылки через
крышу и трубу затолкнуть внутрь. Правда, теперь я уже немного
переживаю, что вообще вовлёк его в это.
Однако если припасов дома и правда не осталось, моя красная
пташка разберётся сама: при всей своей миловидности она жутко злая
и вполне способна продолбить бутылку клювом, а уж пакет точно
разорвать. Главное, чтобы потом она и Дайко не выпотрошила после
такого запечатанного угощения.
Так что я даже не рванул домой. Вместо этого продолжил общаться
с сестрой и Викой на все лады. Мы весело поужинали втроём, а после
я потопал в покои Гриши. Надо сказать, Константин постарался не
зря: его усилия пошли брату на пользу, и теперь тот уже выглядел
практически как человек, а никак малосольный огурец перед кончиной.
Если раньше все переживали, то теперь было видно, что он бодр и
полон сил — хоть быка за рога бери.
— Ну что, брат, как самочувствие? — выдал я, входя к нему. —
Хотя, судя по довольной физиономии и звукам, доносящимся с компа,
ты уже вовсю в своей стихии. Как говорится, недолго руки без дела
оставались, — тут меня и прорвало на смех, так что я заржал во весь
голос.
За массивным дубовым столом Гришаня действительно восседал у
компа, а рядом у него лежал целый рулон бумажных салфеток.
— Ну ты совсем уже перекачанный огр, офигел, — швырнул он в меня
этот рулон, но я легко увернулся. — С каких пор ты по сто раз на
дню приходишь проверять меня? Да и вообще, стучаться никто не
учил?