-- Что ты делаешь, Гарри, мальчик мой?
-- Пошалил немного, господин директор, -- Гарольд присел в
кресло для посетителей, аккуратно поддернув свои черные джинсы.
Хозяин кабинета наконец заметил отсутствие на обычном месте
своей волшебной птицы. Прислушался к связи с фамильяром, покачал
головой.
-- Ох, Гарри, какой ты еще в сущности ребенок. — Старик смотрел
с отеческой укоризной, -- ты же понимаешь, что феникс все равно
возродится. Эти птицы так устроены…
Юный волшебник слушал разглагольствования старого маразматика.
Поддакивал в нужных местах, кивал головой, изображал раскаяние. А
когда директор закончил со своей прочувствованной речью, вкрадчиво
заметил.
-- Все верно, возродится. Только сначала ему придется собрать
свой пепел с территории Запретного леса и Черного озера. Ну а до
той поры, вы уж, господин директор, ножками. Тем более вам полезно,
в вашем-то возрасте.
И уставился в лицо своего визави с самым наглым видом. Такой
момент упускать было нельзя. Дамблдор захватил взгляд мальчишки,
небрежно отмел в сторону защиту артефакта и вломился в сознание
наглого юнца. И обомлел. Перед ним раскинулись руины маггловского
мегаполиса. Оплавленные зубы небоскребов, спекшийся до состояния
стекла грунт. Ветер, полощущий какие-то лохмотья на столбах,
обгорелые остовы автобусов и автомобилей. И женский скелет,
вцепившийся скрюченными фалангами пальцев в обрывки крупноячеистой
металлической сетки. Картина пробирала до самых печенок.
-- Ну как вам?
Он обернулся. Сзади, почти вплотную стоял мальчишка. Стоял в
странной позе. Чуть присев на полусогнутых ногах, в своей любимой
черной одежде. В руках паренек сжимал какую-то странную дубинку.
Тонкую в основании и расширяющуюся к другому концу. Дубинка
блестела в свете пожаров полированным деревом.
-- Что это, Гарри? — Просипел потрясенный Дамблдор.
-- Последствия атомного взрыва, разумеется. Слыхали про атомную
бомбу? Это она, -- сообщил юнец и вдруг без предупреждения, страшно
и сильно засветил своей дубинкой старому менталлисту по лицу. Тот
вылетел из сознания Гарольда впереди собственного визга. Впечатался
в свое тело с такой силой, что еще и треснулся затылком в
подголовник кресла. А следом вломился наглый юноша. Оглядел
аккуратный зеркальный лабиринт опытного легиллемента и позвал
тихонько.