Инстинкт, отточенный двадцатью годами преподавания Высшей
Защитной Магии, буквально кричал об опасности. Аркадий Николаевич
слишком хорошо знал это чувство.
Оно появлялось каждый раз, когда самый бестолковый ученик
произносит последнее слово в особо разрушительном заклинании,
искренне уверенный, что уж у него-то всё получится правильно.
— Вениамин Сергеевич, — медленно произнёс Полозов, чувствуя, как
каждая мышца в теле напрягается, готовясь к чему-то неотвратимому,
— мне кажется, нам стоит…
Договорить он не успел. Грохот взрыва ударил по ушам с такой
силой, что массивные окна в кабинете задребезжали, как погремушки.
Хрустальная люстра под потолком жалобно звякнула, а со стены
посыпалась штукатурка, припорошив мраморный бюст основателя
академии.
Чарский медленно повернул голову в сторону грохота. На его лице
застыло выражение человека, который точно знает, что день
безнадёжно испорчен.
— Аркадий Николаевич, — произнёс он с убийственным спокойствием,
— вот скажите, почему каждый раз, когда вы начинаете фразу «мне
кажется», в академии что-нибудь взрывается, разваливается или
оживает? Может, вам просто… нужно иногда помолчать?
— Возможно, это просто совпадение? — предположил тот, стряхивая
с плеча кусок штукатурки и пытаясь сохранить невозмутимый вид.
— Ах, совпадение? — Чарский поднялся из-за стола. — Как и ваше
«нутром чую неладное» перед тем, как в прошлом году из подземелий
вылезла та тварь с щупальцами? — он покачал головой. — Знаете, что,
в следующий раз, когда ваша зад… интуиция забьёт тревогу, будьте
добры, держите это при себе.
Полозов только было открыл рот, чтобы возразить, но тут в дверь
влетел запыхавшийся дежурный преподаватель:
— Господин ректор! В лаборатории магических печатей…
— Вашу ж… — Чарский осекся, видимо вспомнив о статусе, и
закончил уже более сдержанно: — …великую академию! Дайте угадаю —
там сейчас как раз находится первый курс класса «Б»?
Дежурный нервно кивнул.
***
Взрывная волна подхватила меня с такой силой, что защитные
рефлексы сработали автоматически. Еще в прошлой жизни я научился
мгновенному перераспределению энергии, усилению мышечного каркаса,
формированию защитного кокона из магических потоков.
Время словно замедлилось, позволяя просчитать траекторию
падения. Я направил целительскую энергию в ключевые точки —
позвоночник, суставы, связки. Приземление вышло жестким, но
контролируемым — перекат через плечо, погасить инерцию,
распределить удар по всему телу. Четыре метра полета закончились у
дальней стены без единой серьезной травмы. Целительское искусство
творит чудеса даже с таким слабым ядром, если знать, как им
правильно пользоваться.