— Полностью согласен с Приклонским, — подхватил другой голос. —
Если выяснится, что у нас тут завёлся некромант, полетят не только
его голова, но и наши. За недосмотр.
— Именно, — снова заговорил этот Михаил. — И у меня появилась
одна идея… Мы установим артефакт там, где проходят все студенты. В
месте, которое невозможно миновать… — он сделал многозначительную
паузу. — И когда некромант… которого я уверен, не существует,
пройдёт мимо… мы узнаем об этом. А уж потом решим, что докладывать
наверх.
— Пу-пу-пу… — только и смог выдохнуть я.
Софья Златомирских.
Пилюля лежала на черной замшевой подушечке, похожая на крошечную
жемчужину. Обычная с виду — белая, чуть прозрачная, с легким
перламутровым отливом. Кто бы мог подумать, что внутри этой
невзрачной оболочки заключена душа существа из другого мира?
Софья медленно приблизилась к столику, чувствуя, как привычно
немеет левая рука — верный признак очередного приближающегося
всплеска. Последние дни они участились, как сказал Шульман, это
синдром отмены пилюль подавления.
— Ты уверена, что хочешь этого, душа моя? — дедушка взял
дрожащую руку внучки в свои.
Его пальцы были теплыми и надежными, как в детстве, когда он
часами держал ее за руку во время особенно сильных приступов.
Но хочет ли она?
Перед глазами Софьи пронеслись картины прошлого. Вот она,
пятилетняя, рыдает в углу, потому что снова не может пойти на
праздник — всплеск силы заморозил половину детской. Вот ей
двенадцать, и она умоляет дедушку отпустить ее в обычную школу, но
он качает головой — слишком опасно. Домашнее обучение, вечное
одиночество, косые взгляды редких гостей.
"Нестабильная" — это слово преследовало ее всю жизнь. Его
шептали служанки за спиной, его с тревогой произносили целители,
качая головами над результатами обследований. Его со страхом
повторяли потенциальные женихи, спешно откланиваясь после первого
же знакомства.
Только Дима… Дима был другим. Он не шарахался от неё, не боялся
прикоснуться. А теперь он в академии. Там, куда Софье, с ее
проклятым нестабильным ядром, путь заказан. Разве что…
Она решительно кивнула и, пока не передумала, схватила пилюлю.
Пилюля была неожиданно теплой, почти горячей. На мгновение девушке
показалось, что она пульсирует, как крошечное сердце.
— Софья! — в голосе дедушки прозвучала тревога. — Не торопись,
подумай…