Время летело очень быстро, и мы росли не по дням, а по
часам.
Однажды ночью ко мне в спальню, словно мелкий бес, ворвался
запыхавшийся Вайт. Заговорщицким шепотом он поведал о странных
ночных отлучках нашей матери. Оказывается, королева Ми'Аморе, пока
все во дворце спали, тайком спускалась в подземелье.
Расспросив его, как он об этом узнал, я ожидал услышать о
дворцовых интригах, о происках какой-нибудь влиятельной
группировки. Но все оказалось куда прозаичнее. Мой впечатлительный
братец, страдающий от ночных кошмаров, случайно заметил ее,
крадущуюся по коридору под покровом заклинания невидимости.
Любопытство и страх погнали его следом, ориентируясь на тихие
шаги.
Честно говоря, первая мысль была – послать его обратно в кровать
и наконец-то выспаться. Но что-то в его взволнованном голосе
зацепило. Да и меня самого грызло любопытство.
В итоге, вооружившись моей способностью временно "гасить"
магические сигнатуры основанные на силе кристального сердца, мы
тайком последовали за матерью. Защита, наложенная Кристальным
Сердцем, на нас как и ожидалось не сработала, и мы без труда
проникли в мрачные глубины подземелья.
То, что мы увидели, изменило всё. Ну, по крайней мере, для Вайта
точно. Меня же, с моим багажом воспоминаний, увиденное скорее
подтвердило давние подозрения. В полумраке подземелья, освещенная
лишь тусклым светом магических кристаллов, королева Ми'Аморе…
предавалась утехам с реанимрованым трупом Финариота. Зрелище было,
мягко говоря, шокирующим.
– Ну, по крайней мере, мы можем быть уверены, что она не
изменяет нашему отцу даже после его смерти, – попытался пошутить я,
когда мы, пятясь, выбирались из подземелья.
– Заткнись! – прошипел Вайт, бледный как полотно, оглядываясь на
каждый шорох. Его глаза были полны ужаса и… чего-то еще.
Разочарования?
В ту ночь мы впервые напились по-настоящему. Вернее, Вайт,
пребывая в состоянии тяжелого душевного потрясения, наткнулся на
мой тайник с крепким сидром, припрятанный в матрасе.
И я, как "заботливый" и явно старший брат, решил поддержать его
в борьбе с зеленым змием, попутно заливая собственное смутное
замешательство. В конце концов, увиденное не стало для меня
откровением, но неприятный осадок все же остался.
Едва убедившись, что Вайт, обмякнув, провалился в глубокий сон,
я отнес его в его покои. Убедившись, что он в безопасности, я с
тяжелым сердцем спустился в опустевшее подземелье. Среди
расставленных на полках колб и флаконов отыскал зелье которые на
удивление подошло к моей ситуации, отмерил несколько капель и
спрятал в минзурку.