— Может, после общения с Сашей она изменится? — предполагаю вслух. — Так-то она у тебя не такая уж и плохая. Приличная и добрая девочка.
— Надеюсь, что Саша, и правда, на неё повлияет, — пожимает плечами и машет рукой девочкам, когда те машут нам. — Няня прорабатывает с Алиной то, что может. Смерть её бывшей подруги, страх смерти близких, общительность. Но Алина плохо идёт на контакт.
— А мне она показалась общительной.
— Она не со всеми такая, — признаётся с каким-то сожалением. — Бывает, что на раз-два человека принимает, а бывает, что несколько лет не подпускает к себе. У Эльдара в доме есть сиделка. Она сидит с отцом Эльдара. Так Алина её совсем не принимает. Хотя женщина очень и очень хорошая. А Арсения Алина обожать начала с первой минуты их встречи, хотя он ничего для этого не сделал. Просто сказал ей привет и улыбнулся.
— Странно.
— Я даю Алине свободу, — откровенничает. — Может, это неправильно. Но если она хочет быть такой? Пусть будет. Стержень найдётся, когда придёт время.
— У Ады он не нашёлся.
— У Ады и нет стержня? — с сомнением переспрашивает, рассмеявшись. — Он у неё сильнее, чем у кого-либо. Просто она любимым людям отказать не может. Здесь — да, если проблема. А так я бы не сказал, что она безвольная. Порой так может по голове настучать, что сам в шоке от того, что делаешь то, что она тебе сказала.
— Как она, кстати?
— Отучилась на флориста. Работает в собственной лавке, когда не у бабушки с дедушкой. Болеют они сейчас много, и Ада к ним мотается чуть ли не каждый месяц на недельку. Она, кстати, приезжает скоро. Можете встретиться и поболтать.
— Можно, — киваю, соглашаясь с ним. — Возьмём девочек и куда-нибудь сходим. Отдохнём вчетвером.
— Ада не сидит с Алиной, — поджимает он губы. И я уже хочу спросить, почему, но к нам со спины подбегают девочки и переключают всё внимание на себя.
— Мама, я хочу пить!
— Папа, я тоже хочу пить! — малышки подбегают к нам и тянутся к нашим напиткам.
— Нет, — тут же отрезает их желания Фарид. — Сидите здесь. Я вам яблочный сок принесу. А эту гадость вам пить не надо. Желудки себе испортите.
— Но ты же пьёшь, — кривится Саша, взглянув на него, как на лжеца, которого она поймала на месте преступления. — У тебя особенный желудок?
— Если бы! — прыскает от смеха Кудинов и уходит.
Девочки же, не сговариваясь, идут к его сиденью и обе садятся.