Старик Тернак шел впереди, а за ним следом шел Игнатий. Тернак остановился перед спуском лестницы, еще раз осветил свечным фонарем лицо Игнатия и растянулся в улыбке.
Игнатий заметил его волчий оскал, ощутил ужасный страх.
– Идемте, идемте, не бойтесь, скоро вы ее сами увидите, барыня прекрасна и, к тому же, она божественно танцует. Все, кто раз в жизни с ней танцевал, непременно был ею очарован, думаю, что и вам выпадет такая честь.
Они спустились вниз по лестнице и завернули под ней, перед ними показалась потаенная дверь.
Сколько раз они вместе с Ярославом в этой усадьбе все излазили, но ее тут ни разу не видели, он пытался вспомнить эту дверь, но все было безуспешно.
Старик Тернак открыл дверь, и перед лицом Игнатия вспыхнул свет…
Роскошный коридор распростерся перед ним со множеством дверей по бокам.
Старик Тернак легонько взял Игнатия за рукав плаща:
– Пойдемте, я вам что-нибудь подыщу из одежды барина, вы будете сегодня очень нарядны, как никогда. Барыня Мартина это заметит.
Игнатий последовал за Тернаком в одну из комнат, расположенных по бокам вдоль коридора. Он переоделся там во все барское. Надел на себя кафтан с белыми манжетами по краям, на ноги натянул белые панталоны, обулся в кожаные черные туфли с бантом и посмотрелся в зеркало, которое весело позади его.
Он увидел в нем непривычное для его зрения собственное отражение. Это был не деревенский паренек, а знатный господин – барин Игнатий, которого он видел иногда в своих мечтах.
Этот образ ему очень понравился, он щеголял по комнате, крутился вокруг себя, скользя взглядом то вниз на туфли, то в зеркало, но вскоре опомнился.
«Что-то я сильно забаловался. Чуть не забыл, зачем я сюда пришел. Надо бы проснуться, а то я так и не вспомню свою мать родную. Гляди и Мартина приберет меня к себе, забуду, кем я был ныне и не опомнюсь»
Открылась дверь, в комнату вошел Тернак.
– Все в порядке! – осведомился он у Игнатия.
– Да, все хорошо, я готов! – Игнатий поправил белый манжет на рукаве кафтана.
– Ну, тогда идемте в зал, там сейчас все гости собрались. Музыканты играют на скрипках такие красивые мелодии, что порой и самому соловьем стать хочется, подпевать им. Пойдемте, пойдемте, не задерживайтесь, – поторопил его старик Тернак.
***
Тернак широко открыл двери в зал, за которым слышалась музыка, смех и хохот людей, и сердце Игнатия смутилось.