-Ты не поймешь сын, пока
сам не испытаешь этого. Не могло такое привидится,... впрочем,
пускай сия учесть минует тебя... Я устал, хочу отдохнуть немного,
но прежде чем ты уйдешь, хочу, чтобы ты поклялся в том, что будешь
оберегать свою семью, а мачеху с сестрами тем паче,- голос государя
становился все тише и тише, хрипы заглушали слова, но Петр упорно
продолжал говорить.
-Клянусь отец, что буду
защищать и оберегать их как самого себя и семью свою, и не будет
мне никакого покоя, пока не сделаю я для них все возможное!- слова
слетают с губ, тяжелым ярмом ложась на шею.
Непонятная ненависть к
лифляндке куда уходит, остаются лишь воспоминания Алексея, того
самого цесаревича, который читал письма своей мачехи, старающейся
помирить отца и сына после очередной размолвки, нежно относился к
ней и признавал своей матерью, несмотря на то, что царь лишил его
настоящей матери, отправив ее в монастырь.
Да, стереотипы играют
порой глупую и страшную роль в сознании человека, многое могло бы
быть иначе, не появись эти бесовские выдумки лицедеев и лицемеров.
Похоже, многое придется переосмыслить, многое понять, пересмотреть
и не делать поспешных выводов из всего услышанного и увиденного.
Жизнь штука странная и порой непонятная, так почему же нам самим
надо быть открытыми как книга? Выходит, что человек то это много
больше, чем мертвая плоть древа... Черт бы побрал всех философов и
их труды! Как же теперь быть, когда осознаешь - рушится приятный
мирок, исчезают бумажные стены долго возводимых замков, открывая
для тебя все гамму красок этого мира, с его жестокостью, подлостью,
красотой и уродством, открывая нам одну простую - человек существо
разноплановое и несовершенное! И относиться к нему однозначно тоже
нельзя, даже взять светлейшего князя... етить его... гений военной
наступающей доктрины Петра, верный сподвижник и удачливый командир,
при этом являющейся столь злостным нарушителем законов и устоев
государства, что повесить его было бы великим благом, да только
надо ли все это?!
-...что ж сын, я рад,
что ты изменился,... ступай, пригласи ко мне мою Катеньку, хочу
последние мгновения побыть с ней...- отец повернул изуродованное
лицо на бок, из уголка невидящих глаз покатилась прозрачная капля,
пробежавшая по щеке и исчезнувшая на одной из подушек.