Он оставил свою одежду, с трудом натянув халат покойного слуги
Ли. Стянул отросшие волосы в узел, чтобы больше походить на местных
и вышел из хижины.
Глубоко вздохнул и поднял глаза в небо, совсем скоро зажгутся
звезды, выглянет полумесяц. Схватив левой рукой меч, пошел в
таверну. Уже на подходе заметил вооруженных людей. Еще утром мечник
бы пошел смело, бросая вызов, а сейчас, когда от его действий
зависит судьба двоих человек, поостерегся. Прильнув к стене,
медленно подошел и прислушался.
— Сколько было лошадей? — грубо спросил один из них.
— Десять, мой господин, был еще вол с арбой, но его сторговали
мельнику. Многие хотели взять, только стоимость была большая.
— Девка с ними была? — продолжал пытать жесткий голос с родным
для Максуда акцентом.
— Не знаю, господин. Я видел только коней и троих кочевников, —
виновато отвечал мальчишка, что присматривал в конюшне.
— Когда забрали?
— Утром, я только воды натаскал, а они кинули монетку под ноги,
быстро запрягли и умчались...
Мечник не решился посещать таверну этим вечером, хоть и готов
был к битве. Одну ночь можно и поголодать, а завтра идти на рынок.
Затем подумал о сестре и поменял свои мысли. Быстрым шагом он
рванул на базар, в надежде прикупить хоть что-то, но результат его
разочаровал. Лишь только солнце ушло на покой, все лавки закрылись,
и только нищие ковырялись в мусоре, пытаясь найти хоть что-то
съестное.
— Эй, парень, ищешь где повеселиться? — вдруг отвлек мечника
голос из темноты. Чуть позже вышла обладательница чарующего голоса.
Ярко накрашенные глаза и губы, выбеленное лицо и вызывающие
одежды.
— Танцовщица, — сморщив губы в презрительной гримасе, произнес
меч, он помнил слова Ляосинь, что уличные музыканты и танцоры
находятся между рабами и крестьянами по статусу, а еще большинство
из них продает не только свой талант, но и тело. — Скажи мне, где
могу купить еды?
— Молодой господин хочет вкусить не только нашу любовь, но и
насладиться пищей? — чаровница подходила медленно, слегка разведя
руки в сторону, и с каждым её словом и шагом мир сузился до фигуры
девушки, затуманивая рассудок. Максуд расслабился, стал
покачиваться из стороны в сторону, будто ослаб, но когда из руки
выпал меч, вся магия пропала.
Через секунду острие уперлась в шею искусительнице.
— Прошу тебя, господин...—взмолилась девушка, а Максуд, вновь
почувствовав чары, слегка кольнул мечом.