Но все внимание кочевников было обращено на сотни маленьких
лодочек, некоторые из которых были связаны между собою. Местами
виднелись целые острова на жесткой сцепке, и на них кипела жизнь.
Чинили сети, готовили еду, спали, кормили грудью детей. Обычная
кочевая жизнь только на воде. Отдельно стояли хрупкие спаренные
лодочки с натянутыми вдоль бортов цветными тканями, словно шатер
или юрта, в которой могли уместится три-четыре человека. Возле
входа сидели юные девушки и призывно махали любому проходящему
мужчине.
– Торговки? – спросил наивный Госра.
– Такая же, как и Шанти. Товар продала, а через минуту он вновь
у нее, – разочаровано ответил Максуд.
– Это как? – изумился посох, а затем одна из девушек, видя
обращенное на нее внимание, задрала подол юбки, демонстрируя тонкие
ножки. От стыда кудесник потупил глаза, а позже и вовсе
отвернулся.
– Это танка. Презренный род, живущий на лодках. Приказом
императора им запрещено выходить на берег. Навсегда.
Братья переглянулись между собой. Столько вопросов повисли в
воздухе, но им не дали пообщаться. Прозвучал сигнал к сбору. Дальше
всех построили и разделили на группы. Когда Ляосянь попытались
определить в другой отряд, Максуд просто толкнул соседа за локоть.
Выборщик оскалился, но перечить не стал. И вновь им досталась
последняя джонка с круговым парусом, доверху наполненная товаром.
Для того, чтобы деревянные предметы не смыло водой, поверх груз был
укрыт сетью с крупными ячейками из простой бечевки, в трюм были
спущены тяжелые или более ценные предметы: бочки с маслом, мешки
риса и фасоли, соя, колеса и оси от телег, а также заготовки под
деревянного мула. Просмоленные металлические изделия. По подсчетам
Госры, на каждый корабль грузили от семи до десяти телег, в
зависимости от ценности и веса. А еще, та джонка, на которой им
пришлось дежурить, имела самую большую усадку.
Мечник вновь скривился. Заплатить им обещали лишь в конце пути,
когда корабли встанут в гавань в устье Желтой реки перед самым
выходом в Желтое море. Речные джонки уйдут назад, а весь товар
частично продадут в Вэй, там же докупят необходимое и выйдут в море
уже на боевых джонкам с пятью мачтами. А пока придется терпеть.
Максуд понимал, что последняя лодка, как и телега чаще всего шла на
откуп разбойникам.