Это значило, что ему уходить из города прямо сейчас — если
что-то начнётся, он уже будет в безопасности, а если ничего не
начнётся, то он просто поедет медитировать на берег озера.
Николай залез в свой четырёхлитровый «Бентли», в котором его уже
ждали водитель, по совместительству телохранитель, а также его
женщины.
— Едем на озеро, — приказал он водителю.
— У нас будет пикник? — спросила Шакантала.
Она новенькая, из обеспеченной семьи — прониклась учением Ежова
и сбежала из дома. Отец с братьями нашли её в Бомбее, в доме Ежова,
а тот решил проблему просто — заплатил очень серьёзный выкуп,
удовлетворивший родственников полностью и чуть-чуть сверху.
— Лучше, — улыбнулся Николай.
Чандра и Кири похотливо захихикали.
Обе успели родить ему по двое детей, а Шакантала только недавно
оказалась в положении.
Махатма Ганди критикует его за эту «безнравственность» — Николай
живёт с шестью женщинами в одном доме, не женился ни на одной из
них, завёл с ними одиннадцать детей, что, вообще-то, должно
порицаться индийским обществом. Только вот у Николая полноценная
секта примерно на четыреста тысяч человек. Только в Бомбее у него
около восьмидесяти тысяч последователей разной степени
приверженности. А сочувствующих и, что немаловажно, завидующих ещё
больше. Ведь если завидуешь, значит, хочешь так же…
Водитель-телохранитель коротко кивнул и дал знак грузовику с
телохранителями.
Вслед за «Бентли» Ежова поехал военный грузовик, в кузове
которого находилось четырнадцать вооружённых автоматами и одним
пулемётом охранников из членов секты.
«Любовь любовью, а безопасность важнее», — подумал Николай,
поглаживая Шаканталу по округлившемуся животу.
*6 декабря 1937
года*
— А куда мы едем? — спросила Маниша, ещё одна женщина
Николая.
— На усадьбе стало небезопасно, поэтому мы едем в надёжное
место, — ответил Ежов.
Его озёрная усадьба хорошо известна колониальной администрации,
поэтому очень скоро сэр Роджер Ламли, 11-й граф Скарборо,
губернатор Бомбея, пошлёт за Ежовым солдат из 4-го бомбейского
полка гренадеров или из 2-го гуркхского полка. Скорее всего, из
последнего — гуркхи лучше всего подходят для подавления подобного
рода восстаний, ибо безжалостны, потому что чужеземцы и терять им
тут нечего.
После того, что случилось в городе, Николая может ждать лишь
скорый суд, на котором его приговорят к смертной казни.