– Остряк, – фыркает мама, абсолютно не замечая моего оторопелого состояния. – С Ярушей сам познакомишься. Ладно, малышка, я побегу, Володя меня заждался, наверное, уже.
– Но… – пытаюсь возразить, боясь лишить призрачный, но защиты.
– Пока-пока, – только и слышу в ответ.
Мы остаёмся наедине в пустом узком коридоре. Стоим. Молчим.
И если я боюсь дышать одним воздухом с этим любителем опасной живности, благоразумно опасаясь полной превосходства команды "фас", то Лекс…
– Не спеши распаковывать чемоданы. Надолго ты тут не задержишься, – наконец отмирает он, качая головой.
– Это не тебе решать, – гулко сглотнув слюну, возражаю.
Парень едва ли может подавить усмешку, закатывая глаза. И когда внимание Лекса вновь фокусируется на моей вжавшейся спиной в дверь фигуру, в его глазах читается приговор.
– А ты не доводи, иначе… – предостерегает он.
– Иначе что? – подаюсь вперёд, моргая часто-часто.
И чего это я — совсем расклеилась. Что он мне сделает?
Лекс всего-навсего обычный богатенький мальчишка. Наверняка, думает, что сможет запугать меня своим авторитетом в семье.
Только если немного подумать, то даже мама ранее не восприняла этого наглеца всерьез. Стоит ли и мне начинать переживать в таком случае?
– Вспомнишь об этом разговоре, когда будешь умолять меня о пощаде.
– Очень смешно, братец, – пытаюсь уколоть в ответ, хотя сама в целом и общем огромном шоке.
Это вообще нормально, угрожать прямо в лицо человеку, с которым потом ещё и завтраки делить за одним столом?
Лекс же, в ответ на мою реплику, лишь легкомысленно пожимает плечами, будто мы тут обсуждаем какие-то повседневные заботы.
А меня рвет изнутри от беспредельной ярости. Да кто он такой, чтобы так со мной обращаться?
Возмущенно фыркнув, от греха подальше отворачиваюсь к двери и пытаюсь повернуть ручку. Та, будто назло, не поддается. Настолько сильно дрожат мои ладони, что хочется осесть без сил прямо здесь и растечься раскаленной лавой по полу.
– А вы, смотрю, с твоей мамашей два сапога пара, – неожиданно оттеснив меня в сторону, Лекс берет вожжи правления на себя и с легкостью отворяет дверь.
Наши лица оказываются близко. Непозволительно и опасно настолько, что впрок начать трубить о вторжении в личное пространство.
– О чем ты вообще? – вспыхнув, уже почти рычу я.
Парень показательно отходит от двери, давая мне место, чтобы пройти. И я, не упуская шанса, срываюсь с места, более не ощущая тяжести чемодана, в который вцепилась словно в спасательный плот.