— Давай-ка выкатывайся сюда, на
дорожку, — велела я ему. — Поговорим нормально. Расскажешь, что там
у тебя за проблема и про какой ключ ты говорил.
— Ну наконец-то! Что ж все такие
тугие и трудные-то стали?..
Хлебобулочное изделие подпрыгнуло,
покатилось, нырнуло в переплетение кустов и выкатилось ко мне под
ноги на асфальт.
— А ты печеный, а не жареный, —
сообщила я ему.
— Спасибо, мадам Очевидность, я в
курсе.
— А почему?
— Жареное вредно, от него растет…
— Холестерин? — перебила я.
— Задница! — отрезал он. — Бери меня
на руки, неси домой уже. Устал. Сутки тебя по мирам разыскивал, еле
взял след. Все расскажу, но сначала давай уберемся с улицы. Видишь
вон тех черных? Чуть не сожрали, твари пернатые!
Вороны, оказывается следившие за
нами, каркнули, поддакивая.
На ощупь он оказался… ну как хлеб.
Обычная такая большая круглая буханка хлеба с хрустящей даже на вид
корочкой. Я поднесла его к лицу и понюхала.
— Эй-эй! — всполошился он. — Ты мне
эти свои обнюхивания не устраивай! Я тебе не какая-то там еда, а
твой путеводитель.
— Путеводитель у меня в телефоне, —
сообщила я. — А ты фольклорный персонаж.
А дальше я непочтительным образом
сунула его под мышку, прижала локтем к боку, подняла с асфальта
свои сумки и пакеты, временно туда поставленные, и пошла домой.
Колобок притих, всю дорогу до дома
молчал. А я наконец открыла своим ключом дверь, вошла и увидела
множество воздушных шариков, висящих под потолком в коридоре.
На лицо невольно наползла улыбка.
Мама с папой…
— Ма! Па! Я дома.
И так приятно было это крикнуть, черт
побери. Ни разу за все месяцы, что я жила у Димки и Аделаиды
Львовны, такого я себе не позволяла. У них было так не принято. Они
просто сидели по своим норкам. Ну пришла и пришла, молодец,
разувайся, иди в комнату. И не любили, если я выходила их
встречать. Димка аж беситься начинал, мол, что ты меня
контролируешь? Я что, не могу спокойно прийти домой без того, чтобы
ты с порога со своими вопросами накидывалась?
Моими вопросами было: Как прошел
день? Устал? Как погода? Не замерз? Есть хочешь?
В общем, совсем другой семейный
уклад. И только сейчас я поняла, как же мне не хватало вот этого
приветствия с порога. Обозначить, что я дома. Чтобы меня вышли
встретить, если могут. Или чтобы выглянули на секунду из кухни и
улыбнулись. Или оторвались от своего дела, как папа, когда я
заглянула в гостиную, и спросили: