А наш враг не торопился переходить на нашу сторону Тростниковой
ложбины.
На одном из советов Белый Рыцарь описал эту ситуацию термином из
Чатранга, означающем, что любой наш ход ведет к проигрышу. И
предложил отступить в те места, где поддержка Караэна вообще и
Итвис в частности, еще сильна. Выбрать наименьшее из зол. Но было
уже поздно — тем же вечером к нам явились послы с той стороны
Тростниковой ложбины. К счастью, времена когда мне об этом сообщали
испуганными голосами случайные люди, давно прошли. Послов приняли
еще дальние разъезды, присматривающие за мостом, и держали в
отдалении, пока мне наскоро оборудовали полевой тронный зал.
Встретил я их в стороне от лагеря, сидя на кресле с высокой
спинкой, наверняка “реквизированном” в одном из лояльных укреплений
поблизости. Вокруг меня как бы не сотня рыцарей, все как на параде,
увешаны своей геральдикой. И еще с полтысячи любопытных. Толпа
гудела, как прибой. Правда, стало тише, когда привели послов.
Пока Эйрик говорил вполголоса мне на ухо их имена и где
расположены их владения, один, высокий пятидесятилетний старик с
длинными волосами и мужественным лицом, украшенным шрамами, вышел
вперед.
— Мой сеньор Джевал Гру, что ведет армию свободных людей против
тебя, тиран Караэна, пожелал передать вам этот подарок!
Забавно, что тут есть слово тиран. Правда, оно не такое
однозначное. Можно перевести, как "единоличный правитель". В
пределах приличий. Но все равно, как-то грубовато. Пока я думал,
посол взял у слуги сверток из дорогущей парчи. Развернул его. Там
лежал достаточно хороший, дорогой меч. Старик взял меч, заставив
понервничать моих телохранителей, и воткнул его перед собой в
землю.
— Сеньор Джевал думает, что может вам не хватает оружия, раз вы
не выступаете для битвы. Увы, поделиться мужеством он не в
состоянии.
Довольно тупая и натянутая насмешка. Но действенная. Оставлять
оскорбление, да еще вот такое, публичное, нельзя.
Толпа вокруг взорвалась воплями, угрозами, кто-то начал бить в
доспехи и щиты. Прям вот счас порвут на части. Сначала этих, потом
тех, за ручейком.
Поблескивающие железом плотные группы пехоты Фрозена и Леонхарта
остались расслабленными, разве что смеялись своим же едким
остротам. Рыцари которые прошли со мной Таэн стояли молча, взирая
на отчаянных смельчаков равнодушно. Как, впрочем, и рыцари
Королевства, которых привел Белый рыцарь. Стоявший рядом со мной
глава семьи Кант выхватил меч, и его едва сдерживали семеро его
людей — он рычал и рвался зарубить посла. Тот не обращал на него
внимания — седовласый был без доспеха, простой меч на поясе и
серебряные бляхи на рыцарском поясе, вот и все рыцарские регалии.
Одежда как у зажиточного горожанина. Добротная, но удобная.