Хотелось плакать. От осознания того, что я собственными руками возвела между нами стену, которую не разрушить никакими таранами. От безысходности - я ведь прекрасно понимала, что Штейр никогда не откажется от той части себя, которая жаждала подавлять и властвовать. Но особенно оттого, что я хотела вновь нырнуть в его безумие с головой. Будь я проклята, но я до безумия этого хотела! Он сделал меня настолько зависимой, что я с радостью поменяла бы золотую клетку молниеносной карьеры на каземат его объятий.
Поздно. Я разрушила не только отношения.
Я разрушила нас. Совершила все ошибки, что только были доступны. Поставила крест на будущем, которое могло бы нас ожидать. Я не знаю, какая роль была бы уготована мне в этом союзе, но с каждым днем эмоции обретали стабильность, и приходила пугающая ясность.
Чем пугающая? Нет, вовсе не обратной стороной отношений, не безумием монстра любимого мужчины, которое спалило бы мой рассудок дотла. Своей неотвратимостью. Потому что вернуть назад то, что было, уже никто не мог. Его звонки и письма рвали мою душу. Я не отвечала. Я их даже не читала.
Я боялась. Вовсе не того, что однажды он сорвется и придет за мной, загнав в жесткие рамки условий. Не того, что его оскорбленное эго заявит полноправные права на мою душу. Я боялась другого.
Что он никогда не придет, и мне придется делать шаг вперёд самой. Шаг, который я не смогу сделать. Не сумею.
Оставалось только надеяться, что однажды это случится. А пока... бережно перебирать воспоминания и прятать их в потаенных уголках души. Воспроизводить до мелочей все, что происходило между нами. Улыбаться, вспоминая, как плакала от неприятия... и как спустя время эти воспоминания возносили к необъятным вселенным чистейшего вожделения.
Наш путь, который я помнила до самой крошечной детали, рискуя потерять рассудок от боли. Потому что я сама разрушила нас. Даже если благополучно убедила себя в том, что во всем виноват только он один...
Увы, моя лепта в крушении нашей истории не была столь уж незначительной. Сколько угодно можно считать себя жертвой искушенного игрока, но... обратная сторона моей проснувшейся силы требовала бросить ему вызов. Переиграть. И я пошла на поводу у этой жажды обретенной власти, не зная, как именно играть на подобном шахматном поле.