Резкий рвотный порыв помутнил сознание, Герард вырвал из рук Рейсса кружку и опрокинул кверху дном и её тоже.
– Ещё, – парень закашлялся, – ещё, – он демонстративно потряс пустой чаркой.
– Славно, славно, – старик несколько раз хлопнул в ладоши, – прости, дружок, больше нет.
Рыцарь вскочил, оттолкнул старика и вылетел на улицу. Через считанные секунды, он лакал воду, предназначенную для лошадей, из огромной дубовой бочки. Герард пил и пил, однако лучше ему не становилось. В глазах потемнело, и юноша потерял равновесие, рухнув наземь. Последнее, что он видел – это подбегающего к нему ротного.
Голоса вырвали Герарда из когтей морока.
– Как он, ваше благородие?
– Жар у парня, Альвенслебен. Потеет, блюёт.
– Врачевателя звали?
– Хотел было, но… лорд Рейсс запретил.
– Почему?
– Не омолвился… пойду опять – скажу ему пару, а ты пока последи.
Рыцарь приоткрыл глаза, над ним нависал суровый старший брат.
– Живой?
Парень стащил со лба мокрый кусок ткани, повернулся на бок и позволил рвотному рефлексу взять своё, наполняя ночник у кровати. Успокоившись, он лёг обратно.
– Не сказал бы.
Варин сел рядом.
– Что с тобой приключилось? Лорд Рейсс что вытворил?
– Старик… – Герард закашлялся. – Старик дал мне какой-то бодяги выпить, – в горле у рыцаря пересохло, он то и дело облизывал губы, – на текучее железо похожа, что в кузницах в слепки разливают. Только не горячее. Холодное, будто лёд. Я выпил и вот. Сдыхаю теперь.
Рыцарь-капитан глубоко вздохнул.
– Пить. Дай мне воды, брат.
– Сейчас, – Варин встал и огляделся – на столике, в центре казарм, стоял глиняный кувшин, чудь погодя, он сунул его больному, – Держи. Кружек рядом не было, так что вот.
– Сойдёт, – недомогающий принялся жадно хлебать воду, – спасибо. Знаешь, я… я…
– Герард?
В глазах юноши задвоилось.
– Герард! – командир слегка тряхнул парня за плечо, но безрезультатно – его сознание вновь провалилось во мрак.
***
Проснувшись, Герард не мог сообразить, является ли текущий день днём новым, или он всё ещё заложник дня старого, в котором его печень подверглась войне на два фронта. Немного поразмыслив, юноша пришёл к выводу, что куролесить в таверне не стоило. Однако рыцарь не смог не отметить, что тошнило его в данный момент не так уж и сильно, а значит, симптомы отравления идут на спад. Эти мысли вызвали улыбку.