Там ещё два таких же невзрачных человека
быстренько и профессионально обшманали меня.
Продемонстрировав колючеглазому Мулин носовой
платок не первой свежести, пробитый трамвайный билетик, огрызок
карандаша и две измятые мелкие купюры, один из товарищей тихо
сказал:
–
Чисто.
И
меня отпустили.
А
я порадовался, что в своё время смотрел много фильмов о всяких
шпионских делах.
Но
вопрос с происхождением денег оставался открытым. Ведь теперь
получается, что Иванова Ольга, получив письмо и ключ, пошла бы сюда
за деньгами и её бы приняли эти вежливые товарищи.
То
есть получается Муля решил подставить свою бывшую девушку? Отомстил
за свою смерть и за измену? Или здесь ещё какой-то фактор, который
я не учёл? Иначе что они здесь караулят?
Ладно, с этим предстоит разбираться. Но не
сейчас.
Потому что сейчас я увидел столовую. Отстояв
небольшую очередь, я получил тарелку горохового супа с крупными
кусками морковки, ячневую кашу с котлетой и золотистой лужицей от
растаявшего сливочного масла и стакан сладкого чая. За всю эту
радость я заплатил шестьдесят две копейки. Хлеб на столах, кстати,
был бесплатным.
А
жизнь-то налаживается!
Мысленно посокрушался, что нету никакого
контейнера для еды – так взял бы себе кашу на завтрак. Нужно будет
озаботиться этим вопросом. Готовить еду в коммуналке на той плите я
категорически не хочу.
Вечером этого же дня взволнованные жители
коммунальной квартиры собрались на консилиум. Дело происходило на
кухне. Решался важный вопрос: как теперь поменяется очередь на
готовку на кухне, раз появился новый жилец.
Собрались практически все.
Первой слово взяла Белла. Варвара Ложкина
хотела что-то сказать вперёд, но Белла так гневно рявкнула, что
даже она не посмела возразить.
–
Товарищи! – авторитетным голосом сказала Белла, – нам нужно что-то
делать по кухне. Кого-то сдвигать, или я не знаю. Или же пусть
кто-то уступит своё место товарищу Жасминову.
Последние слова она произнесла язвительно.
Все деликатно посмеялись. И при этом посмотрели на меня.
Я
уступать никому ничего не собирался. Хотя и готовить на этой кухне
тоже не хотелось. Просто из принципа не собирался. Потому что здесь
народ, как я понял, такой – один раз что-то уступишь и потом
постоянно будут требовать.
Завтра в обязательном порядке я решил
раздобыть примус и готовить завтраки в комнате. Деньги у меня
теперь были, а обедать, и ужинать я собирался в столовках или даже
в ресторанах.