У
меня было ещё пару минут, так что я впился зубами в бутерброд и аж
зажмурился от удовольствия. Хорошо выпеченный хлеб, без
консервантов, искусственных разрыхлителей и прочей химии, был
свежим и вкусным. Масло не отдавало пластиком, и было самым обычным
сливочным маслом, как в детстве. А уж докторская колбаса – так
вообще, выше всяких похвал. Созданная по приказу Сталина «для
поправки здоровья лиц, пострадавших от произвола царского режима»,
она была настоящей, мясной! А я уже и забыл, насколько это может
быть вкусно.
Бутерброды закончились за считанную минуту,
но раздражение от шебутного утра прошло. За неимением ничего
другого, пришлось мне надевать кальсоны, мешковатые штаны на
подтяжках, рубаху поверху исподней «футболки с длинным рукавом» и
ещё такой же мешковатый пиджак. Чувствовал я себя при этом,
капустой.
Ботинки, правда, у Мули были очень даже
неплохие. Эдакие штиблеты. Но, в принципе, довольно
удобные.
Я
взял пальто, вышел в коридор и запер комнату. Тут же из своей
комнаты выплыла Белла. От неё пахло какими-то острыми духами. Я аж
чихнул. Сегодня она была в другой шляпке, нелепой, почему-то с
пером, как у Чингачгука.
–
Пошли, а то опоздаешь! – велела она и крепко схватила меня под
руку.
Так, на буксире, она потащила меня на работу.
Еле по дороге успел пальто натянуть. При этом Белла тарахтела, не
переставая. Зато мне оставалось только запоминать дорогу и из
вежливости вставлять в её монолог отдельные реплики, имитирующие
полноценный разговор.
–
Зачем вам к Козляткину? – наконец, удалось мне вставить
интересующий меня вопрос в её монолог.
–
Как это зачем? Как зачем? – возмутилась она, – Муля, чем ты
слушаешь?! Я же тебе всю дорогу рассказываю: мне через два года на
пенсию, в трудовую мне неправильно внесли, а записи о моей работе в
клубе рабочей молодёжи они потеряли! Вот мне и надо написать
заявление – пусть ищут!
– А
не проще обратиться в этот самый клуб молодёжи и попросить
продублировать? – удивился я.
–
Так нету там больше никакого клуба! Вместо него сейчас контора по
заготзерну.
–
Заготзерно в Москве? – ещё больше удивился я. – Где они его, на
тротуарах выращивают, зерно это?
–
Ой, Муля, не начинай только! – отмахнулась Белла, – зерно они сюда
из провинций возят, откуда-то из Саратовской или Тамбовской
областей, я точно не знаю. Это главная контора только здесь. Учёт
они тут осуществляют…