Энакин вычитал в голонете про специальные картинки-раскраски,
которые для реабилитации детишек с ДЦП используют. Их еще не
обыкновенным стилом, а грифельными карандашами специальной
плотности штриховать надо. Вот джедай этих картинок себе
наскачивал, но там сюжеты совсем детские, он и стесняется
заниматься рисованием при посторонних.
Впрочем, «стесняется» - не вполне верное определение. Насмешек
он не опасается. Кто посмеет смеяться над героем. Но ему неприятно,
если кто-то увидит его слабость. Поэтому мы договорились, что
раскраски как бы мои. Типа мне тяжело просидеть ночное дежурство,
вот чтобы не заснуть я и рисую. Вполне себе детское занятие. Я
действительно самая младшая из тех, кому доверяют самостоятельные
ночные дежурства. Так и сидим на сестринском посту рядышком. Если
пойдет кто, то я быстренько придвину раскраску к себе, а Энакин
достанет сканворд.
А пока никто не появился, мы болтаем. Преимущественно ни о чем.
Только в нынешние времена даже «ни о чем» вокруг войны
вертится.
– Посмотреть на наши сводки, так все вроде ничего. Только в
госпитале по ночам юнлинги дежурят.
– По сравнению с первым днем – конечно ничего. Теперь раненых
гораздо меньше привозят. Правда, почти каждый день. Старший
целитель говорит, у меня легкая рука, значит я должна помогать тем,
кому это очень нужно.
– Разве юнлинг не должен изо всех сил готовиться стать
падаваном?
– Должен, конечно. Только это для перспективных важно. Да что я
вам рассказываю, вы сами все знаете.
– Не-а. Я юнлингом не был.
– Как это?
– Я в храме в девять лет оказался. Сразу учеником Кеноби.
– Ух ты!
Но удивиться или восхититься услышанным оказалось некогда. На
пульте загорелся вызов в одну из палат. Когда вернулась, обнаружила
сидящую на подоконнике распахнутого окна Йошку.
– Привет! У меня новость: меня берут ученицей в аналитический
отдел Совета Ордена со статусом падавана!
– Здорово.
Правда здорово. Йошка аж светится от счастья. Только она
исключительно ради этого ночью после отбоя по территории шастает?
Впрочем, если у меня и были некие сомнения в том, что было истинной
целью визита, то они развеялись от максимально равнодушного
вопроса.
– Не в курсе, где Ксенен?
– В приемном покое главного корпуса дежурит, - улыбаюсь в ответ,
делая вид, что ничего не замечаю.
Все честно: она старательно делает вид, что не видела портрет
Скайуокера в моей тумбочке, а я в упор не замечаю дружбу Йошерузы и
Ксенена.