– Теряя себя в огне, я вдруг подумала, что все это было лишь сном. Что мои... Что наши дети мне просто приснились.
– А я?
– И ты. – Мне оставалось лишь надеяться на то, что никто не снял с меня амулеты.
Потому что сердце стучало как сумасшедшее. Потому что по щекам стекали слезы. Потому что этот момент был пронзительно прекрасен. Потому что я не хотела, чтобы он знал о том безумии, что закипает в моей душе.
– Ты здесь, наши дети здесь. – Он улыбнулся и мягко, почти нежно добавил: – И я найду и убью того, кто сделал это с тобой. Того, кто продолжает терзать тебя.
– Ч-что? Ты думаешь, это не само собой случилось? – Я вздрогнула.
Кайрнех, чувствуя мой страх, подтянулся выше и накрыл меня собой, словно защищая от всех напастей. Его весомая тяжесть будто бы держала меня в этом мире, не давала сойти с ума от страха и боли.
– Спасибо, – выдохнула я в его плечо. – Я… Спасибо.
Он коротко выдохнул и сместился в сторону, ложась рядом и, как и я, устремляя взгляд в потолок.
– Вчера ты была истощена. Далвертон предположил, что ты истощена из-за сражения с собственной магией, – в голосе Кайрнеха слышалось отдаленное рычание. – Но тогда возникает вопрос: что заставило тебя потерять контроль? Ты не выплеснула пламя при встрече с принцем, ты не сожгла свои покои, получив письмо. Да и мои новости не произвели на тебя особого впечатления.
– Люди с детства учат своих детей держать эмоции в узде, – я не врала. Но и не говорила всей правды.
– Всех учат, – напомнил Кайр, – но только ты идеально держишь себя в руках.
– Знаешь, с таким пламенем, – горько хмыкнула я, – идеальный самоконтроль – мой лучший подарок миру.
И именно в этот момент, в момент, когда Кайр повернулся и посмотрел на меня нечитаемым темным взглядом… Именно в этот момент в моем животе что-то заурчало. Едва слышно, на грани звука. Будь рядом кто угодно – это осталось бы со мной.
– Голодна? – Кайр подхватился с постели и вдруг замер. – Ты разделишь со мной завтрак или мне уйти?
«Пора бы уже прояснить, что же это за завтрак такой», – пронеслось у меня в голове, а губы уже отпустили на волю короткое:
– Да.
Кайрнех не улыбнулся, даже, кажется, не изменился в лице. Но… Но я просто почувствовала, что сделала ему приятно. Что мое короткое «Да» означает нечто большее, чем просто совместный прием пищи.