— Что, эта паскуда нашла кого? — догадался я о причине
покрасневших девичьих щек.
Она ничего не сказала, но убедительно, так, что казалось, и
голова может слететь, принялась кивать.
Я не так чтобы жеманный в отношениях с женщинами, подчеркиваю,
что ни о каких девочках речи не веду, я про женщин. Однако
понимать, что та, что ночью была со мной, к вечеру уже неизвестно с
кем… Да тут из-за соображения здоровья нужно ограничить общение, по
крайней мере, близкотелое. Это же в этом времени сифилис лютует?
Вроде бы да, антибиотиков-то нет, а порочных связей хватает.
— Все, я в трактир, — сообщил я и отправился на первый этаж.
Или не развита еще культура русского трактира, или кино вместе с
книгами врали и не было никогда заведений с особенным русским
колоритом. Трактир, в который я зашел, казался скорее притоном, но
не тем местом, где красиво подадут стерлядку или расстегайчик
ароматный с пылу с жару предложат на перекус.
— Изволите чего? Водочки? Огурчики имеем с только открытой
бочечки… — а половой контрастировал в убогостью трактира, в смысле,
официант знал свое дело, был умеренно навязчивым, обходительным,
пусть и в заляпанном жиром фартуке.
Может, я не совсем прав, и тут еще неплохо. Половой выглядел,
если только не рассматривать фартук, вполне респектабельно, с
зализанными темными волосами и залихватскими бакенбардами.
И что меня удивляет, это когда начинают вещи называть
уменьшительно-ласкательным тоном. «Водочки», «огурчики», «девочки»
— подразумевая под ними красотку в центнер и больше. И сразу как-то
проникаешься, подобная манера общения навевает желание уйти в
загул, к цыганам. Вот их почему-то не уменьшают. Или тогда
получится «к цыганкам».
— Мяса — хорошо прожаренного, а лучше тушеного, и квашеной
капусты с хлебом к нему, — сделал я заказ под тщательно скрываемое
раздражение полового.
Он, наверное, решил, что я гулять буду. А тут что — только
поесть. С такого, с трезвого разве можно взять много чаевых?
Впрочем, мне на его бизнес-планы плевать, главное, чтобы мне в
тарелку не плюнул.
— Господин Шабарин, какая встреча! — прозвучало за спиной.
«Мля, да мне поесть нормально дадут?» — подумал я,
разворачиваясь.
Точно, это те шавки бандитские, которые уже интересовались мной.
И ремень, действительно, перекручен гвоздем, как отмечала Саломея,
колени на штанах, не так чтобы сильно, но потертые. Однако часы
серебряные у одного из подошедших были в наличии.