– Эх, твоя кожа ещё слишком чувствительна, да и нет тебе пока
восемнадцати, – протянул Санёк, озадаченно разглядывая тонкие
предплечья. Татуировка в обязательном порядке должна была с годами
растянуться. И это ставило большой вопрос о смысле её нанесения
вообще. Разве что сделать совсем маленькую, а парень потом набьет
на старой новую, побольше.
– Откуда ты знаешь? – сделал серьёзное лицо Сергий. – Может, я
маскируюсь? Документов то у меня нет! Я шпион! – заверил Корпионов,
насмотревшись в больничном холле телевизора с фильмами и сериалами
про войну по случаю грядущего Дня Победы.
– Иностранный? – хохотнул Саша, больше поражаясь воинственному
настрою пацанёнка, чем серьёзному лицу, которое он сделал.
Беглец не ответил, позволяя решать самому. Лишь цепкий взгляд
впился в татуировщика. Александр думал недолго. Как у начинающего,
у него вариантов не было вообще. Либо начинает прямо сейчас, либо
теряет время, деньги и возможность начать дело. Оплачивать
квадратные метры в столице и без того хлопотно.
– Ладно, шпион, уговорил, присаживайся, – сдался художник. – Не
на животных же мне тренироваться.
Приготовления не заняли много времени. Александр сбегал в аптеку
за стерильными салфетками, бинтами и обеззараживающей мазью. Краски
были быстро заправлены, агрегат включён, эскиз перед глазами,
пациент готов. Скорпион с эскиза художника навсегда собирался
поселиться на плече мальчугана.
Общим решением постановили делать татуировку на левом
предплечье. Итальянские краски не поблекнут, кожа вымыта, всё чисто
и стерильно. Саша предварительно вздохнул, набрал в грудь побольше
воздуха, выдохнул и… работа пошла. Подобие стоматологической машины
зажужжало, художник начал с контуров, выбирая в качестве обводки
классический, чёрный цвет.
Сергий напрягся, получив первый укол, но дальнейшие впрыски
краски в кровь казались безболезненными. Через десять минут жжения
он уже не чувствовал. Краска впитывалась в кровь, вызывая эффект
лёгкого алкогольного опьянения. Помнил, такое было, когда все
пациенты в палате единогласно отдали ему весь больничный кефир.
Бежали минуты, шли часы. Измученный долгим сидением Сергий
видел, как на белой коже была закончена чёрная обводка. Рука
татуировщика не дрожала. Не хирург-практикант. Рисунок был чёткий и
ясный, как с картинки.