Ужасная боль сдавливала меня, казалось, голову сжали каменными
клещами: “На свете не может быть такой боли, просто не может!”
Я думал, это не закончится никогда, но постепенно боль стала
ослабевать, и я очутился в тёмном пространстве.
Вдалеке горел язычок голубого огня. Я потянулся к нему и он
приблизился, боль утихла, но появлялось другое ощущение. Странное.
Оно напоминало чьё-то присутствие и словно давило на меня.
Огонь стал ещё ближе и заплясал совсем рядом, будто его было
можно достать рукой. Но это пламя, его нельзя было трогать:
обожжёт. Однако оно не казалось страшным, так хотелось до него
дотронуться…
Я сам не заметил, как протянул руку и коснулся его. Пламя не
обожгло, но вытянулось и направилось ко мне, окружая. Вскоре всё
рядом со мной горело, голубые язычки танцевали передо мной. Это
совсем не пугало, наоборот, успокаивало. Я слышал шёпот. Он был
тихим, но постепенно нарастал, и вместе с ним усиливалось
давление.
Пламя ускорило движение и теперь я почувствовал исходящую от
него угрозу. Я попытался выбежать из его окружения, но ему не было
конца, куда бы я не двигался. Звуки стали громче и слились в один –
высокий, напоминающий визг.
Огонь стал жечь, пока не сильно, но я ощущал его жар. Ранее
комфортное чувство присутствия стало невыносимым, давление от него
пригибала к самой земле. Я упал без сил. Огонь опалял меня всё
сильнее с каждой секундой.
“Я так и умру? Не лучше ли было дождаться подключения к
проводам?” – пронеслась мысль.
“Нет! Не хочу умирать!”
Я приложил все силы, чтобы встать, но тело лежало неподвижно. Я
пытался и пытался. Пламя обжигало, принося мучительную боль. Вот, у
меня получилось сесть на колени, я опёрся руками о пол, с трудом
встал и посмотрел прямо в огонь.
Словно живой, он колыхнулся.
Я же чувствовал, как во мне нарастала сила. Посмотрел вниз и
увидел выглядывающую из огня чёрную цепь. Позвякивая, она ползла
вперёд, в самую гущу пламени. Цепи стали появляться одна за другой,
их движения стали яростными, словно они были змеями, охотящимися на
свою добычу. Они рванули со всех сторон, ограничивая пламя. Огонь
убегал от цепей, сжимался, пока не превратился в маленький язычок.
Он был завёрнут в цепи, которые тоже уменьшились. Я протянул руку.
Кокон из цепочек и пламени упал мне в ладонь.
Откуда-то пришло понимание, что мне сейчас нужно было сделать: я
сжал руку в кулак, и пламя исчезло вместе с цепями, окружавшими
его. Но я знал, теперь оно во мне.