– Так что скажешь?
Мор молчал несколько секунд, а затем
рассмеялся:
– Ты говоришь так серьёзно…
ахаха…
Он засмеялся от всей души, не веря ни
единому моему слову. Единственное, что радовало меня, – осознание,
что я всё ещё нужен Мору.
По крайней мере, я на это сильно
надеялся. Однако эта надежда слегка угасла, когда его грубая рука
коснулась моего живота, разорвала одежду, вскрыла кожу и проникла
внутрь.
ЧТО?
Время тут же замерло, и в воздухе
повис тяжелый запах железа. Вот же урод…
Я запрокинул голову от боли. Всегда
думал, что культиваторы не чувствуют боли, ведь их тело закалено.
Но оказывается, чем лучше тело, тем острее ощущается боль.
Пальцы Мора продолжали двигаться
внутри с особой изощрённостью. Я чувствовал, как они скользят
сквозь ткани, методично касаясь внутренних органов.
Наконец, его лицо озарилось улыбкой,
и в окровавлённой руке, усеянной кусочками моей плоти, появился
Жемчуг Дракона.
Мор поднёс жемчужину к глазам, а по
его пальцам текли кровь и ошметки тканей, капая на землю.
– Только посмотри, какую красивую
вещь ты носил внутри.
– Ага… только я предпочитаю оставлять
свой внутренний мир при себе…
– Ну и зря. Люди хотят узнать тебя
получше.
Наш разговор был лишён логики. Я
истекал кровью, а мы обсуждали бессмысленные вещи, перекидывались
шутками, словно давние приятели. Однако самое пугающее началось
после.
Мор поднёс Жемчужину Дракона ко рту.
Его челюсть растянулась неестественно широко, подобно змее. Бледный
язык обвился вокруг драгоценного артефакта.
С влажным, чавкающим звуком он
проглотил его целиком. В тот же миг его тело содрогнулось, будто от
наслаждения.
– Ах... Это было хорошо... – произнёс
он с явным удовлетворением.
В то время как Мор испытывал эйфорию,
мои силы стремительно угасали. Зрение размывалось, глаза
закатывались.
– Ты взял то, что хотел… Просто
отпусти меня.
– Ахах… Нет, ты мне ещё нужен.
– Для чего?
Он не ответил. Мор всегда действовал
так, как ему было угодно. Именно это в нём раздражало больше
всего.
– Посиди пока в клетке… У меня есть
дела поважнее. Займусь тобой позже.
Я знал, о чём он говорил – о мече. И
если он сумеет его заполучить, а сомневаться в этом причин не было,
ситуация выйдет далеко за пределы разумного.
Оставалось лишь выражать недовольство
словесно. Не из-за привычки к грубости, а в попытке хотя бы нанести
ему «моральный урон».