Смысл психологической активности человека раскрывается в последующих трех главах, где ее закономерности проявляются на основе типологического подхода, столь необходимого в практике межличностного взаимодействия. Конечно, те из читателей, кто интересуется только вопросами сугубо практическими, до известных пределов могут обойтись и без внимательного изучения теоретических вопросов практикума, поскольку профиль личностной активности может быть построен ими по образцам, которые представлены в книге и порознь, и совместно.
Кажущееся «снижение» сложности научно-практического определения структуры личности вовсе не означает, что целостное качество личности сводится всего лишь к нескольким составляющим его компонентам. Глубина и трудность проникновения в сущность личностного бытия человека относительно независимы от его структурирования, но простое изложение сложного материала позволяет расширить круг потенциальных потребителей психологических и вообще гуманитарных знаний. Тем самым разрешается не только проблема экономической состоятельности гуманитарной науки, но и другие, гораздо более сложные глобальные проблемы современной эпохи, в которой значение человеческого фактора неуклонно возрастает.
Солидарно с идеями Б. Г. Ананьева, Э. В. Ильенкова и П. Тейяра де Шардена, австрийский философ П. Фишер подчеркивает: «Мы, люди планеты Земля, начиная с 1945 года движемся по самому узкому месту ущелья», которое на самом деле «…не конец пути, а всего лишь барьер и ключ к Омеге… Оптимизм… мы можем почерпнуть из действенных законов эволюции, которые представляют человека как существо, способное учиться» [123, 36]. На основе массового психологического просвещения личностное самопознание человека может приобрести необходимый, достойный его потенциального космизма, геопсихологический статус. Как обобщает известный философ В. И. Стрельченко: «Космоцентризм как форма преодоления тенденций дезинтеграции и распада культуры… принадлежит к числу важнейших системообразующих начал становления и развития отечественного духовного и практического опыта» [116, 73].
Согласно с мнением В. П. Зинченко, установление истинного качества социокультурной активности «психологического человека» на материале изучения развивающейся его личности – в этом должна состоять сверхзадача практикума [40, 10]. В том, что такая сверхзадача, формулируемая в контексте идеалов духовного здоровья человека, в перспективе разрешима совместными усилиями психологов-специалистов, меня убеждают отклики читателей в России и за ее рубежами. Моя уверенность в этом в значительной степени укрепляется благодаря постоянному дружескому расположению и сопереживанию со стороны моих дорогих жены и дочери: к. п. н. Л. Я. и О. О. Елисеевых.