– Знаете, чего вам не хватает? – Раевский тоже встал. – Веры.
– Я атеист, – на всякий случай уточнил Григорий.
– Ах, оставьте! При чём тут высшие силы? Я говорю сейчас не о них.
– А о чём же тогда?
– Вам не хватает веры в людей. В меня, например.
– А почему я должен вам верить? – Григорий направился к выходу. – Может вы какой-нибудь прохиндей, который наживается на смертях людей? Судя по обстановочке, вы многих обвели вокруг пальца!
– Мне ещё немного довелось поработать на правительство, – вполголоса сказал Раевский. – Там совершенно другие деньги.
– Как же вам удалось оттуда соскочить? Не думаю, чтобы вас так просто отпустили.
– Нет ничего легче! – Раевский тонко улыбнулся. – Я стал допускать ошибки.
– Ну, а сами-то вы отчего умрёте? – уже в дверях спросил Григорий.
– Вам станет легче от того, что узнаете? – грустно спросил Раевский.
– Конечно! Я смогу мысленно попрыгать на ваших костях.
– Я уйду в вечность от неестественных причин.
– Как бы вы тут красиво ни выражались, вы всё равно жулик! – в сердцах выкрикнул Григорий и захлопнул за собой дверь.
– Время нас рассудит, – Раевский учтиво кивнул в пустоту. – Я даже знаю, когда.
***
С этого дня Григорий плотно взялся за свою жизнь. Бросил выпивать даже по пятницам, стал ходить пешком, а затем и вовсе стал бегать по утрам. Он похудел, тело стало приобретать мужской силуэт, и Гриша с удивлением стал ловить на себе заинтересованные взгляды немолодых дам, которые стали выходить на балкон аккурат во время его оздоровительных моционов.
«А что? Нужно и мужскую силу держать в тонусе», решил Григорий. Вспомнив, как это делается, он нанёс внезапный визит с продолжением соседке из третьего подъезда, которая имела смелость не только вздыхать, провожая томным взглядом его степенные пробежки, но и заговаривала с ним иногда, кокетливо отставив сухопарую ножку в сторону. Особых подвигов Григорий не совершил, но полюбил жизнь на склоне своих прожитых лет, и, похоже, она отвечала ему взаимностью.
Больше всего Григорий берёг своё сердце. Регулярные походы к кардиологу он возвёл в культ, аккуратно отмечая красным фломастером день осмотра на перекидном календаре. Врач удивлённо пожимал плечами, наблюдая за улучшением его здоровья.
– Вы словно сто лет собираетесь прожить, – недоумевал он, рассматривая Гришины кардиограммы.