Боль до сих пор ощущается, и дискомфорт. Больно сейчас, а в тот, самый первый миг, я думала, что умру. А подруги-то говорили, что это вполне терпимо — девственности лишаться. Да если бы меня кто-то предупредил, что будет такая режущая, острая боль, то я…
… я все равно бы это сделала. С Игнатом. Боль потом утихла, и больше не вернется. Даже хорошо, что она была такой сильной.
Я всё прочувствовала. Так и должно быть. Наверное, именно так я и хотела — полного обладания, наслаждения от чужой силы и собственного бессилия, как жертва перед диким зверем — безудержным, яростным, голодным до одной меня.
Но хватит прятаться!
Белье я надевать не стала. Прошмыгнула в коридор, а затем и на огромную кухню, кажущуюся еще более пустой, чем вчера. Столько пространства! У нас дома тоже так, но мама накупила гораздо больше техники, всяких украшений, милых мелочей.
А здесь — воплощение минимализма.
Игнат — аскет? Буду знать.
— Проснулась? Кофе или чай?
— Кофе, — я улыбнулась мужчине.
Он одет только в домашние темно-серые штаны. Лучше бы футболкой озаботился, а то я пялюсь на его торс как дурочка какая-то. Но взгляд я отводить не стала. Смело подошла к поднявшемуся мужчине, и потянулась за поцелуем.
И получила его — короткий, но вспышкой зажегший во мне желание и обожание. Вот только Игнат колебался, пусть долю секунды, но я это уловила.
— Сейчас кофе тебе налью, — он мягко отстранил меня, во взгляде я увидела тень сожаления.
И все поняла.
Опустилась за барную стойку, на лицо надела привычную маску — что-то, а лицо нас педагоги научили держать. Даже тех, кто танцевал как коряга, и годился только канделябры по сцене таскать, и исполнять роль мебели — все умели делать хорошую мину при плохой игре.
— Сахар? Сливки?
— Нет, спасибо. Обычный эспрессо, — доброжелательно ответила я.
— Игнат у кофемашины, спиной ко мне. Ближе к шее она расцарапана — это я его так? Ну что ж, пусть запомнит. Навязываться я не стану.
Жалеть о том, что случилось — тоже. А вот жалеть о том, чего не случилось — буду, и очень долго.
— Если захочешь с сахаром, то вот, — Игнат поставил передо мной чашку, и указал на сахарницу. — Если хочешь принять душ, то можешь не стесняться. Или…
— Я у себя в отеле его приму, — перебила, и взглянула внимательно в его глаза.
Позволила дать понять, что мне все ясно, и не нужно расшаркиваться. Переспали? Бывает, жениться не обязательно.