Пленница пронзила тираншу злобным взглядом.
— Ой да ладно тебе в нашем дуэте пусть кто-то, но должен
страдать! и скажу по секрету это не я!
— М-м-м-м-фу! Кха кха зачем тебе все это! — Воскликнула
дама!
— Затем, что ты в нашей семейке лишняя. — Сказала муза, схватив
нож. — В этот самый момент я то есть автор оторвался от экрана и за
мгновение дро катастрофы предотвратил смертоубийство.
— Как? Спросите вы.
— Поделюсь секретом. Весь этот весёлый балаган происходит лишь у
меня в голове. А своей голове я хозяин сам, ну почти, когда я не
пишу всё так оно и сеть, а когда пишу эти дамочки из-за дефицита
тортиков передраться норовят. Я даже бусти завел ради этого!
https://boosty.to/viktorcloudwalker
но знаете что? Им мало! Слушайте читатели вы бы подсобили немного
а. Ато эти чертовки убьют же друг друга и как я тогда без музы, без
вдокх-х-х-х-х... Пощады!
— Счас мы тебя убьем вместе с музой сам все тортики сжираешь нам
не даешь, да ещё на нас бочку катишь. Муза пособии!
— Читатели спаси-и-и-и-ите-е-е-е!
— Давление нестабильно, систолическое проседает — уже 70 на 40!
— Лесего Молефе, штатный анестезиолог госпиталя космической
станции, был, как всегда, не вовремя с «хорошими новостями».
— Какого чёрта, Лесего? Я его даже не трогал! — Исторг бездну
возмущения Иехиэль Цукерман, штатный хирург, утопая в анатомическом
кресле с тактильными джойстиками в руках. Он глядел на голограмму
пациента, как раз выбирая место разреза. И без того вынужденный
торопиться, он был крайне не рад «сюрпризу»: и без того вздутый и
перекрученный кишечник ребёнка крошился на глазах и вот-вот был
готов «взорваться фонтаном». Чего Иехиэль не хотел, да только
времени было мало. Не особо разбираясь, он начал действовать весьма
рискованно.
— Держи давление, Молефе! Да и нет только давление, я вхожу.
— У него начинается аритмия, если поле дёрнется, ты печёнку ему
насквозь проткнёшь! Он может умереть! — Лесего, сидящий рядом, в
шоке смотрел на хирурга, а параллельно, проклиная друга последними
словами, старался поддерживать перфузию хотя бы в критичных
сегментах.
— Ага, в этом мой план по сокращению талантов: проткнуть печень,
почки и выдрать ему селезёнку. — У Цукермана, что уже вскрыл Гарри
живот, порезался чёрный юмор. — Пётр, — обратился он к аспиранту, —
что там с протезами?