В последние полгода обрывки таких разговоров регулярно долетали до слуха Риты сквозь приоткрытую дверь магазинчика. А всё, чего она хотела – однажды прийти на работу и не застать здесь того парня. Никогда. Но не потому, что не желала его видеть, а лишь оттого, что вот уже шесть месяцев мечтала только об одном: чтобы тот завязал. Чтобы соскочил, остановился, прекратил рушить свою жизнь, пока это ещё возможно.
– Фу, пошли нахрен отсюда! Вдруг оно заразное…
– Эй, Стив, не хочешь поцеловать свою жабу. А вдруг…
– На хуй иди!
Стив. Стивен. Его зовут Стивен.
С тех пор личное наваждение Риты обрело имя.
Стивен приходил регулярно. В последнее время – практически ежедневно, по нескольку часов зависая в притоне этажом выше и выходя оттуда в полувменяемом состоянии. Он убивал себя настолько стремительно, что у Риты сердце кровью обливалось. Но сказать хоть слово она не смела. Не имела права.
Рождество. Эту пору Рита любила до сих пор. Ей нравилось наблюдать за суетящимися горожанами, бегающими в поисках подарков из одного торгового центра в другой, за счастливо улыбающимися мамашами, неспешно прогуливающимися с колясками по щедро украшенному иллюминацией городу, за крепко держащимися за руки пенсионерами, на чьих лицах так отчётливо читался отпечаток счастливо прожитых лет. А ещё в это время люди настолько были заняты своими делами, что никто не обращал внимания на одинокую девушку с обезображенным лицом.
Славное время.
Она чистила на крыльце снег, иногда возводя взгляд в небо и с удовольствием подставляя лицо под сыплющиеся хлопья, когда у обочины притормозило такси. Одного лишь взгляда на выбирающего из авто Стива хватило, чтобы понять, что он сегодня не в духе.
– Чего вылупилась?! – агрессивно спросил тот, сжимая руки в кулаки. – Застрелиться не хочешь? Таких отстреливать нужно ещё при рождении.
Вот так.
Таким был человек, которого Рита полюбила.
Бросив на неё мимолётный испепеляющий взгляд, Стив влетел в дом.
А Рита… в тот момент, в Сочельник она окончательно разочаровалась и в Стиве, и в любви в целом.
"А чего ты хотела? Калека! Уродина! Надеялась на чудо?! Сама виновата, дурочка! Иди, читай свои книжечки, чудеса только в них" – вертелось в спутанных мыслях, пока дрожащими руками Рита с остервенением отбрасывала снег в стремительно растущий сугроб.