Но продолжаю предусмотрительно молчать.
- Нам нужно в центр, - неожиданно до меня доходит, что Ярослав не знает, где Сонин садик и как к нему проехать. – На следующем повороте…
Договорить не успеваю. Муж включает поворотник и поворачивает сразу. Тихая безлюдная улочка среди частного сектора несколько раз петляет. За последним поворотом оказываются ворота садика.
Я удивленно хлопаю глазами. Почти полгода, как я вожу дочь в этот сад, но никогда не знала, что можно срезать по соседней улице да еще подъехать к самим воротам. Всегда останавливалась за десять – пятнадцать метров у бетонных блоков.
- Откуда? – срывается с моих губ.
- Как ты сказала, я все про тебя знаю и про твою…
Он перехватывает мой напряженный взгляд.
- Соню. Идем, - отстегивается, заглушает машину.
- Я сама, - дергаюсь, но дрожащие пальцы никак не хотят попадать по клавише отстегивания ремня.
Ярослав успевает выйти, обойти машину и распахнуть мою дверцу.
- Тебе необязательно идти, - намекаю, что ему нужно остаться.
- Я пойду.
- Я не хочу, чтобы ты шел, - говорю прямо.
- О, - его чувственные губы изгибаются в кривой усмешке, а черный бездонный взгляд еще не вернул себе прозрачного спокойствия. – Тогда я просто обязан пойти.
Едва я выхожу из машины, как Ярослав разворачивается и шагает к входной двери. Звонит.
Спустя несколько секунд на пороге появляется ухоженная нарядно одетая женщина – заведующая.
Она удивленно вскидывает брови.
- Да?
- Мы за Егоровой Софией, - голос Ярослава напрягается, стоит ему произнести мою «новую» фамилию.
- А вы, простите, кто? – она приспускает ниже на нос модные очки в металлической оправе.
- Все хорошо, Татьяна Петровна, - словно черт из табакерки выскакиваю из-за широкого плеча Ярослава.
- Поля? – брови женщины ползут еще выше, выражая уже не просто удивление, а изумление с толикой сожаления и разочарования.
Она переводит взгляд на мужа. Долго и внимательно она осматривает широкие плечи, белоснежную батистовую рубашку, безумно дорогие часы на запястье и даже успевает бросить взгляд через его плечо на машину.
- Я так понимаю, Альберт еще занят? - наконец, произносит она то, что вообще не должна была.
Простая фраза бьет словно пощечина. Не вижу, но чувствую, как напрягается Ярослав, краем глаза замечаю ходящие под смуглой кожей желваки.