— Рада была с вами увидеться и
убедиться, что моя падчерица хорошо устроилась.
— Взаимно, миледи, приятной вам
дороги, — Девон проигнорировал ее протянутую для прощального
поцелуя руку, и едва заметно поклонился.
Дама сделала вид, что стряхнула
пылинку с перчатки и, усевшись в карету, они с Сюзет покинули замок
герцога.
Опустив голову и глотая слезы, Энья
подошла к несчастной разграбленной грядке и принялась собирать
цветы, пытаясь спасти хотя бы не сломанные. Ее плечи дрожали, а
слезы никак не останавливались. Она уже не видела перед собой
ничего. Мир смазался для нее, и девочка прижала к лицу несчастные
цветы, орошая их солеными каплями.
— Ну, будет тебе, малышка, не
все так плохо, — Девон присел рядом и погладил ее по голове, убирая
прилипшие к щекам волосы.
— Н-нет, о-н-ни ум-мерли... их
н-не с-пасти, — заикаясь, говорила она.
— Вовсе нет, — строго сказал
он, и от неожиданности девочка посмотрела на него. Лицо герцога
было абсолютно спокойным, но взгляд синих глаз был суров и холоден.
— Мы проходили с тобой ботанику, и ты прекрасно помнишь, как
вернуть растения к жизни, вот и настало время проявить свою магию.
Ну же, не разочаруй меня, вороненок… — последнее он прошептал.
Энья нервно сглотнула и, глубоко
вздохнув, приложила ладошки к грядке. Она закрыла глаза и
сосредоточилась, представив все как было прежде, и даже лучше. Как
тонкие стебельки срастаются, как блестят пыльцой их посвежевшие
листики, и как цветы оживают, как вьются их белесые корешки в
мягкой сырой земле, и что будут они расти долго-долго, а из их
пыльцы появятся такие же, и вскоре, вся клумба будет усыпана
малышками-фиалками.
В кончиках пальцев закололо, и
по ладоням прошла теплая волна.
— Смотри же, Энья, — прошептал
Девон.
Девочка распахнула глаза и в
последний раз всхлипнула от счастья, утирая радостные слезы. Ее
цветы были исцелены и даже больше: рядом с ними из земли
проглядывали новые росточки.
— Ты сделала больше, чем
понадобилось, моя маленькая чародейка, — он привлек ее к себе и
наградил нежным поцелуем в лоб, испытывая гордость за ученицу.
— Ой, я же вас запачкаю, —
спохватилась она, но герцог продолжил крепко ее обнимать, а затем
подхватил на руки и закружил девочку.
В воздухе зазвенел детский смех. Из
улья на дереве вылетели золотистые пчелки, окутав выросшие фиалки.
А бабочка села на макушку, устроившись среди бронзовых волос Эньи.
Девочку продолжали кружить, пока все страхи и огорчения не
выветрились из ее головки.