Когда окончательно полегчало, першение в горле стало умеренным,
и я даже смог членораздельно говорить, первым делом спросил у
дежурившей в тот момент девчонке среднего возраста, которой около
двадцати:
- Кто ты?
Она мне как раз рассказывала, что-то про маму, Машу и какой-то
званый вечер, и сразу осеклась.
- Что-что ты сказал?
- Я говорю, кто ты, прекрасная дева, сияющая во тьме, как Сириус
одинокому спутнику в пустыне?
Несмотря на вычурность фразы, произносил её я хриплым голосом,
потому звучало оно куда хуче, чем читается.
Обалдение на лице, затем злость:
- Мелкий, знаешь, ты, конечно, сейчас тот ещё овощь, тебя бить
нельзя, но не надо так шутить! – Испуг в голосе, испуг в глазах.
Девочка подорвалась, поправляя подол и отступила на шаг от стула в
сторону двери. – Ну-ка повтори?
- Я говорю, кто ты, прекрасная незнакомка? – Повторил, мне ж не
сложно.
- Уродец, я убью тебя за такие шутки! – Она подняла вверх руку,
и в руке её засияло... Что-то. Нечто. От которого веяло холодом и
опасностью. Яркий опасный белый свет, как маленькая звёздочка. – А
ну быстро сказал, что ты шутишь, мелочь! Что я твоя старшая сестра
Женя! И я даже не буду тебя бить! Ну, хотя бы не больно! Бегом!
Я на это лишь скривился.
- Доктор! Доктор! Скорее!.. – кинулась она прочь.
Дальше начался ад. Люди в белых халатах почти не оставляли меня
одного, что-то спрашивая и расспрашивая, снова и снова, по одному и
тому же кругу. Главным был вопрос, кто я, и что помню? Что помню
последнее, и что вообще? И от их вопроссов волосы на голове
вставали дыбом – ибо я ну вот вообще ничего про себя не помнил!
Сестра? Эта девица – моя сестра? Да ещё и старшая? Мой
внутренний „я” утверждал, что возможно что угодно, но только не
это. Ибо если это так, а я тогда кто? И сколько мне?
В следующий раз, проснувшись, увидел женщину. Внешность на
тридцать с хвостиком, моложавый вид – просто отличный, такой может
быть и побольше, но подобные барышни хорошо сохраняются, плюс
косметика. Она была здесь один раз, когда выходил из беспамятства,
но ничем не запомнилась.
- Сынок, как ты? – произнесла она тёплым, но жёстким голосом,
увидев, что я проснулся.
„Сынок”? Это, получается, мама? Хорошая такая мама! С такими
„мамами” только сразу в койку!
- Замечательно. Только вот ни хрена не помню, - честно сказал
я.