Откуда он знал, что я, всё-таки, спущусь?
- Чай с сахаром пьёшь или без? – спросил он, продолжая колдовать над блюдом. Мне бы так уметь готовить.
- Без, - ответила я и подошла к нему ближе. Заглянула через плечо и готова была присвистнуть, увидев, как красиво он сервировал блюдо. – Чем-нибудь помочь?
Скрестила руки на груди и слегка поежилась, почувствовав прохладу, что пробежалась по моим обнаженным ногам, почти не прикрытыми шортами. Зря я к завтрашней тренировке не взяла леггинсы. На первом этаже этого дома казалось прохладнее, чем на втором.
- Помочь? – переспросил Матвей. Окинул кухню беглым взглядом, словно пытался придумать мне задание. Внезапно серые глаза сосредоточились на мне, пробежались по фигуре вниз и, вероятно, заметив мои голые ступни, мужчина нахмурился. – Налей пока нам чай. Я только что заварил свежий. Мне две ложки сахара, - бросил он сухо и вышел из кухонной зоны, чтобы уйти на второй этаж.
Разумеется, где здесь найти кружки и сахар, мне никто не сказал. Пришлось искать самой.
Через пару минут Матвей спустился со второго этажа, неся в руках какую-то одежду.
- Надень, - протянул он мне, как я теперь поняла, толстовку.
- Зачем? Мне и так нормально.
- Не нормально. Я же вижу, - показал он две фиги на уровне своей груди.
Нахмурилась, не понимая, о чём он. Но стоило мне опустить взгляд вниз и увидеть торчащее безобразие под тканью майки, что свидетельствовало о том, что я замерзла, как мне тут же захотелось провалиться на месте и сгореть со стыда.
В любой другой ситуации я бы не приняла толстовку от постороннего мужчины. Только от Ромы. Но сейчас ситуация и мой мозг буквально вопили о том, что нужно срочно что-то делать.
С гордым видом, будто внутри меня нет никакой истерики, я взяла из его рук толстовку и быстро её надела практически утонув в ней по колено. Тяжеленькая, мягкая, пахнет вкусно.
- И носки, - протянул Матвей, очевидно, свои. – Я забыл включить обогрев пола. Один я не мёрзну.
Конечно! С такой-то растительностью!
- Спасибо, - выронила я сухо и натянула носки почти до самых коленей.
- Пойдём к камину. Я привык есть там, перед теликом, - вернулся уже привычный мне чудаковатый Матвей. – Который чай мой?
- Синяя кружка.
Если бы не треск поленьев в камине и вкусная еда в моей тарелке, то вряд ли я смогла бы мириться с тем, насколько Матвей шумный.