– Вы к нам надолго? – я робко отставила кофе.
Он покраснел.
– Я не знаю. Наверно, на день.
– Так много работы?
– Да нет. Все куда прозаичнее. Дома ребенок и куча неначатых дел.
Я сразу поникла. Ребенек! А я размечталась… о том, что у нас ним получится бурный роман. Хотя это глупо: на фоне бесчинства пришельцев любая интрижка – почти попадание в ад.
– Девочка?
– Мальчик.
Меж нами повисло смущение.
– А Вы не похожи на тех, кто зовет себя папой.
– Ну… Разумеется. Я ведь и сам как ребенок. Всего двадцать три…
– Я не верю.
– Загляните в паспорт?
Я не рискнула. К чему эти лишние муки? Коль он так молод… Ну, что ж. Вероятно, судьба. Мы все равно только двое случайных знакомых, которым навряд ли начертано общее завтра.
– А Вы…
– Мне за тридцать, – призналась я с легкой печалью. Но без стеснения: годы теперь – пустяки. Когда мир вокруг содрогается в жуткой агонии, ты по-другому смотришь на жизнь молодых. И больше не чувствуешь эту гнетущую зависть, а сожалеешь, что им не досталось того, что было у нас – поколения последних счастливцев, чья юность прошла до пришествия мнимых богов.
– Логично, хотя… – он утратил свой дар красноречия. И в ту же секунду неловко заерзал на стуле. Как первоклассник, не сделавший дома уроки, а ныне молящийся, чтобы его не спросили.
– Хотя? – я спросила. Быть может, немного бестактно, но откровенно, надеясь услышать ответ.
А он не ответил. О, Господи! Что за мужчины! Да, мир изменился. Но есть же какой-то предел.
– Мне нужно идти, – в нем внезапно проснулась тревога.
– Вы что-то вспомнили?
– Так… Об одном обещании.
Я не поверила. Но обвинять его в чем-то решила излишним – ведь он мне ничем не обязан.
– Что ж. До свидания, – я встала, пожав ему руку, – привет Ярославлю. Оставите свой телефон?
– Да. Без проблем, – он достал из кармана визитку и бросил на стол. По случайности – данными вниз.
Я тихо вздохнула, едва Сергей скрылся за дверью. Такое прощание – не самый удачный итог. Но все естественно: в нашем «очищенном» мире встреча с мужчиной – уже как подарок небес.
Когда волна массовых исчезновений сошла на нет, мы наконец-то смогли оценить масштабы постигшей нас катастрофы. И ужаснулись: от почти семимиллиардного населения Земли осталась лишь кучка, не превышавшая его пятой части. Но самое главное – среди них был ничтожно малый процент мужчин, из-за чего на планете практически перестали рождаться дети. Впрочем, сначала в этом виделся определенный плюс – слишком уж сильно омолодило нас Их вмешательство. Но постепенно мы привыкли к реалиям нового дня, и оказалось, что нам грозит настоящий демографический кризис. Не просто упадок, способный разрушить основы экономического фундамента, а полный крах, означающий конец человечества. И чтобы спастись, требовался экстраординарный шаг: научный прорыв или разрешение полигамных браков.