Ну да впрочем, уже скоро настанет моё время покидать отчий дом —
и тут станет попросторней.
— Эй! — в дверь ванной комнаты забарабанили, а тонкий
возмущённый голосок выбил меня из задумчивости. — Кто там такой
ранний? У меня экзамены сегодня, мне голову надо помыть!
Я поморщился, и, выключив воду, быстро обтёрся полотенцем.
Оделся и, щёлкнув замком, выскользнул из ванной, тут же увернувшись
от шутливого, но не такого уж лёгкого подзатыльника Насти.
— Но-но! Не так уж долго я мылся! И у меня тоже сегодня
экзамены!
— Десять минут, Марк! — сестра возмущённо топнула ногой. — И это
только пока я здесь стояла и ждала!
Я посмотрел ей за спину и едва сдержал ухмылку. По коридору
крался растрёпанный Лёха со слегка помятым лицом, явно собираясь
воспользоваться отвлечением сестры на мою персону и проскользнуть в
приоткрытую дверь ванной. Наткнувшись на мой взгляд, он приложил
палец к губам и сложил ладони в умоляющем жесте. Ещё один шаг…
почти у цели…, но Настя всё же заметила что-то подозрительное — то
ли в моём взгляде, то ли всё же услышала лёгкое поскрипывание
половиц. Сестра резко обернулась и, сделав быстрый бросок, ухватила
мелкого пакостника за ухо.
— Тааак… куда собрался?
— Аййй… доброго утра хотел пожелать!
— Ага-ага, конечно, так я и поверила. В очередь! — отпустив его
ухо, Настя гордо зашла в ванную и захлопнула дверь.
— Ну, попытка засчитана, — задумчиво сказал я Лёхе. — Почти
прокатило.
— Ладно, пойдём завтракать, — тяжело вздохнул брат, причесав
себя ладонью. — Она теперь оттуда в ближайшие полчаса точно не
вылезет.
Мы спустились вниз, на кухню. Отец, уже проснувшийся, сваривший
себе кофе и отвратительно бодрый и свежий, с интересом листал
утреннюю газету.
— Здравия желаю, ваше высокоблагородие! — рявкнул я, заставив
его рефлекторно вздрогнуть. Последнюю неделю, с тех пор, как его
повысили в звании и поставили командиром роты, я каждое утро
начинал с этого приветствия. Во-первых, пускай привыкает, а
во-вторых, уж очень забавно он реагирует: подсознательно всё еще не
понимает, что высокоблагородие — это он, и вбитые рефлексы тут же
заставляют дернуться, чтобы вскочить и отдать честь неизвестному
высокому чину.
— Остряк, — недовольно покачал головой отец, — Доброе утро.
Готов к экзаменам?
— Не особо. Опять кошмар снился, — зевнул я, подходя к
холодильнику и рассматривая его содержимое. — Лёха, на тебя яйца
сварить?