- В том, сеньор Иньиго, - довольно
кивнул швейцарец, - я узнал, что вы приезжаете, так что решил
заканчивать это представление и поделиться с вами тем, что я узнал
там.
- С радостью тебя выслушаю, -
обрадовался я, показывая ему на стул.
- Антонин Пьероци в первую очередь
аскет, синьор Иньиго, - начал швейцарец, - ведёт абсолютно простую
жизнь даже в качестве архиепископа, продолжая следовать
доминиканскому правилу о бедности, в его келье только стол со
стулом, кровать и больше ничего. Также имеет отличную репутацию
богослова и помогал в качестве папского посланника на Флорентийском
соборе. Завоевал всенародное уважение и любовь, своей энергией и
деньгами в борьбе с последствиями чумы и землетрясения во Флоренции
в 1448 и 1453 годах. Постоянно живёт в своей епархии, и ежегодно
посещает каждый приход и монастырь Флорентийской республики
пешком.
Когда Бернард закончил перечислять
достоинства моего нового знакомого, то я задумался, сколько в свете
новых данных, похоже нужно было менять как свою линию поведения при
ужине, так и одежду, в которой я собирался поехать.
- Моя доминиканская роба при нас? –
обратился я к Алонсо, который тоже слушал рассказ Бернарда.
- Конечно, сеньор Иньиго, - ответил
управляющий, - я всегда весь ваш гардероб вожу с собой.
- Отлично, поеду в ней, - решил я, -
переодеваемся.
Алонсо отправился за одеждой, а
швейцарец стал помогать снимать с меня то, что я уже успел
надеть.
- Рана не беспокоит, сеньор Иньиго? –
поинтересовался он, показывая на мой бок.
- Прошу врача дома Медичи осматривать
её каждый день, говорит, всё заживает, беспокоиться не о чем.
- Хвала господу, - облегчённо
вздохнул швейцарец.
Вернувшийся Алонсо раскрыл завёрнутую
в ткань робу, которая была чиста, но не отглажена.
- Сейчас прикажу слугам погладить, -
увидел он то же, что и я.
- Нет Алонсо, в таком виде само то, -
остановил его я, - одевайте меня.
Давно я не был в этой одежде, так что
было слегка непривычно, но благо что я не сильно подрос с тех пор,
так что она сидела на мне так же идеально, как и тогда, когда мне
её подарили. Даже горб и тот скрылся под широкими одеяниями
монашеской робы.
Алонсо поднёс мне венецианское
зеркало, подарок от спасённого мной в Риме купца.
- Мне кажется идеально для этой
встречи, - надел я на правую руку свои простые деревянные чётки с
крестом и посмотрел на отражение. Уродливое лицо также не сильно
изменилось, так что любоваться я долго не стал, закончив на этом
свой вечерний туалет.