-Отец, ты прекрасно
слышал: три тысячи рублей… для начала,- ответил молодой голос.
-Никола, ты конечно, у
меня один сын, но поимей совесть, где я тебе столько
найду?
-Ты входишь в Совет
банка,- спокойно заметил Николай.
-И что с того? Думаешь
можно просто так прийти в банк и сказать, что, мол, советнику
Волкову нужна некая сумма червонцев и все тут же побегут ее
доставать из закромов?- весело хмыкнул отец Николая.
-Примерно так все и
будет, все-таки именно в банке лежат наши деньги, так что проблем с
их выдачей не будет, ты же не государеву казну выкрасть хочешь.
-Ее то выкрадешь, как
же,- немного печально вздохнул старший Волков.- Ты знаешь, что эти
гаврики – царские наблюдатели суют носы во все дела, даже в малых
вопросах без них никуда, хорошо что палки в колеса не ставят, но и
обмануть не получается. Приходится заботиться о чистой
резе.
-Я об этом знаю,
как-никак сам половину заметок для наблюдателей делал,- улыбнулся
Николай.
-Вот шельмец! Кто тебя
просил?- взъярился отец сподвижника государя.
-Я не понимаю тебя,
батюшка чего ты так кричишь? Не ты ли учил быть хватким и не
упускать своей выгоды?
-Но не в ущерб семье
Никола.
-А где ты видишь ущерб
интересам семьи? Вот давай посмотрим и решим прав ли я или нет.
Ротозейство у чинуш меньше стало, за ними пригляд строже стал –
это, несомненно, лучше ибо быстрее дела делаются. Благодаря
наблюдателям остальные советники коих кроме тебя еще четверо не
могут делишки проворачивать, а значит, рычаг воздействия на
них все-таки имеется. Ну и последнее – царь доверяет мне, пусть не
до конца, но все же…
-Мальчишеские глупости,-
бухнул кулаком по столу старший Волков.- Думаешь, что дружбу с
государем водить и в темную за спиной сыграть? Не получится сынок,
об этом даже не думай, в случае чего он тебя первым на плаху
выставит. Не тот он человек, чтобы предательство прощать, ему
идейные, верные люди нужны, а не вороватые нахлебники. Ты это
понять сразу должен был.
-Не путай меня и ворье
твое мелко сошное, отец!!- перебил советника покрасневший Николай,
вскакивая с места.
Рукав его кафтана задел
чернильницу, темное пятно расползлось по столу, заливая листы
бумаги, а вместе с ними и пару кошелей с червонцами. Купеческий сын
с негодованием смотрел на спокойное, несколько ироничное лицо отца
и не мог понять, что же его вывело из себя. Не в первой батюшка
затевает подобный разговор. Так в чем дело?