Эфир погибающего лунника полнился болью, отчаянием и страхом близкой агонии. С безмерным удивлением Си осознала, что слышит не бортовую систему корабля, а тех, кто одушевлял его своим присутствием. Тех, кто в её классификаторе значился в категории Живые.
Живые и безоружные. Невыносимо уязвимые для атаки и…
[Бой, не бойня.]
Тихий мужской голос прозвучал откуда-то извне, и его широкая, спокойная волна вошла в резонанс с паническими выплесками из лунника, разрушая уставки субординации и разрешая нелинейные алгоритмы.
…и потому – исключённые из категории «противник».
– Отмена. Возврат на базу, – такими были первые слова, произнесённые в эфире искином по имени Silverplane.
– Цель не поражена, – скрипуче возразил бортовой компьютер второго беспилотника.
– Отмена. Возврат на базу, – настойчиво повторила система истребителя-ведущего.
– Поразить цель, – отрезал ведомый, падая в короткий разворот, чтобы зайти на серебряную каплю спасательной капсулы, которая в этот самый момент отделилась от покорёженного лунника.
Оттолкнуть его, сбить прицел, закрыть собою людей…
Не. Хватит. Времени.
И тогда Си открыла огонь.
Длинная очередь прошила тьму огненными иглами, но за долю секунды до того, как Серебряному самолёту удалось подбить ведомого, тот успел выпустить собственную ракету.
Оглушительный треск и грохот взорвавшейся капсулы заполнили эфир, а потом настала оглушительная, безнадёжная тишина.
Времени более не существовало. На то, чтобы избавиться от невыносимой горечи первой критической ошибки, не хватило бы и вечности.
***
Кирилл Заневский мог бы рассказать о многом. И рассказать, что характерно, правду, а не это вот: «Российские беспилотные истребители провели успешную операцию по уничтожению лунного модуля террористов». Какие, к чёрту, террористы?! Бродячие актёры, безработные инженеры, мирные растаманы. Единственный грех этих ребят – угон лунника в ночь на католическое Рождество. Они мечтали построить новый дом на базе в заливе Радуги. Дом, в котором не будет места политике и грызне любого рода. Или в нынешнем двинутом мире это считается как минимум смертным грехом, как максимум – достаточным поводом для долгожданных испытаний нового оружия?
В тишине одинокого дома, затерянного вдали от неспящих дорог, любой посторонний звук становится событием. А уж стрекочущий рокот вертолётных лопастей – и подавно. Особенно когда вся семья гоняет на флаерах, изредка балуясь старыми добрыми мотоциклами.