– Пойдем, я тебе все объясню, – она не удержалась от смеха, поглядев на сияющее лицо Данила.
«Я вычищаю землю, – повторила она про себя. – Это звучит внушительно…»
Выскочив из своей комнаты, Сережка вежливо сказал:
– Здрасте. Заменили стекло?
С первого же дня Федор запретил мальчику называть его «дядей», потому что сказки Успенского были у всех на слуху. Но обратиться к нему просто по имени Сережка до сих пор не решался.
– Пришлось, – понемногу приходя в себя, отозвался Федор. – Как там моя красавица? На месте?
Сережка отпрыгнул к окну и прижался к стеклу носом.
– Стоит. Вокруг ни души, – бодро отрапортовал он.
– Смотри-ка, что я тебе принес, – вспомнил Федор и запустил узкую ухоженную руку за пазуху.
– Во, класс! – завопил Сережка, выхватив маленького робота. – Он заводной, да?
– На батарейках, – рассеянно сказал Федор и, повернув мальчика, слегка его подтолкнул. – Ну иди, поиграй. Нам с твоей мамой нужно кое-что прояснить.
Хитро прищурившись, Сережка мотнул головой в сторону кухни:
– На счет этого? Да это так, дурачок один. Не берите в голову.
– Ну-ка, иди отсюда! – вскипела Даша. – Никогда не лезь не в свое дело!
Что-то пробурчав (ей ничуть не хотелось узнать – что именно), мальчик, прихватив нового робота, скрылся в своей комнате. Федор проводил его нетерпеливым взглядом, но в движении, которым он поправил свои мелкие черные кудри, были степенность и снисходительность.
– Итак? – вопросительно протянул он.
Даша уже приготовилась рассказать все, чего Федор не знал о последних днях, но вместо этого почему-то спросила:
– Что – итак?
Он сразу подобрался, и в вытянутом лице, носившем печать хронической усталости, проявился интерес. Такое выражение Даша наблюдала, лишь когда Федора настигал слух о возникновении очередной конкурирующей фирмы.
– Я полагал, что ты хочешь мне рассказать нечто занятное.
Даша согласно закивала:
– Я тоже так полагала. А теперь вот чувствую – не хочу, и все тут! Ничего не попишешь.
– Значит, вот как?
Расстегнув кожаный плащ на меху, Федор неторопливо прошелся по комнате, оглядывая все вокруг с таким удивлением, будто видел впервые.
Заметив на ковре перышко, он указал на него тонким узловатым пальцем:
– Вы так бурно провели эту ночь? Что делали? Подушками кидались?
– Не только, – уклончиво ответила Даша.
– А чем еще можно с ним заниматься? Он же дурачок. Даже твой сын…