— Но ведь узел был разрублен Александром! — прошептала Риона, не
в силах оторвать взгляда от артефакта.
— Да, меч Александра рассек его, — кивнул Гестон, — но
пророчество не было исполнено. Я вернулся в Гордию и нашел обрывки
узла, рассеченные надвое. Когда я взял их в руки, они, словно
живые, сплелись и восстановились! Узел снова был цел! Пророчество
не было исполнено!
— И что произошло дальше?
— Войско Александра достигло Индии. Мы продвигались вглубь
страны, сражаясь с местными царями и неизменно одерживая победы, но
я видел, что воины измучены и силы их на исходе. Я знал, что
империя Александра трещит по швам без своего правителя, и решил,
что больше так продолжаться не может. Так совпало, что в это время
я подхватил лихорадку и несколько дней был на грани жизни и смерти.
Этот узел всегда был со мной. Однажды утром я проснулся и понял,
что здоров. Мой врач был в неописуемом восторге, ведь он и понятия
не имел, чем меня лечить. Я решил воспользоваться ситуацией и
сбежать, инсценировав свою смерть. Чтобы в мою смерть поверили, я
принял зелье, что нашел в одном из храмов Вавилона. Как мне
объяснили жрецы, это зелье предназначалось для царевен, что не
желали попадать в плен к завоевателям. Зелье замедляло
сердцебиение, и человек становился похожим на труп. Действие
длилось пару дней — этого было достаточно, чтобы провести
похоронный обряд.
— Вы приняли его и вас заживо похоронили? — ужаснулась
Риона.
— Да. Перед мнимой смертью я разговаривал с Александром и просил
его не сжигать мое тело, а построить усыпальницу. Он согласился.
Наступил мой “смертный час”, и меня погребли — этого я не помню.
Очнулся я в полной темноте. Выбраться из этого склепа было сложно,
и я потратил на это немало дней.
— Дней? – снова перебила Риона. — Без воды и еды? Как же вы
выжили?
— Я не знаю, мисс Санчез, — Гестон невольно передернул плечами —
это не самые радужные воспоминания. — Я считаю, что узел дал мне
бессмертие, и я стал его хранителем.
— А Александр? Что стало с ним?
— Он очень горевал по мне, но так и не остановил своего похода.
Выбравшись из собственной гробницы, я отправился обратно в Грецию и
по пути встретил гонцов, от которых узнал, что Александр, которого
теперь прозвали Великим, продолжает войну. Я понял, что даже моя
смерть не остановила его, не заставила образумиться. Тогда я
написал ему письмо, котором рассказал о том, что жив, что
разрубленный узел восстановился, и ему, Александру, не суждено
стать владыкой мира.