Гестон опустил голову.
— За столько лет я так и не нашел способа умереть, — тихо
проговорил он, — я хранил этот предмет тысячелетиями, чтобы мой
лучший друг не употребил его во зло. Только теперь появилась
возможность избавиться от этого бремени, спасти себя и спасти его.
Извините, директор, но мои эгоистичные мотивы в данный момент
совпадают с вашим желанием спасти людей, спасти учеников. Если мы
не преуспеем, Макэдон завладеет этой силой, и в мире начнется
настоящий хаос, который сметет с карты государства и народы. У нас
нет выбора. Риона стала камешком, что повлек за собой лавину,
которой мы уже не можем противостоять.
— Громкие слова, за которыми я слышу только трусость, — Донна
презрительно смотрела на мужчину, — Макэдон такой же трус, как и
вы. Человек, который не в силах признать свои ошибки и свою
слабость!
— Я не смог распутать узел, не смог бы этого сделать и он, —
ответил Гестон и поднялся с кресла, — но он пойдет на все, чтобы
достичь цели. Я хочу помешать ему повторить свою ошибку, хочу
спасти его и всех остальных.
— Я буду следить за вами, мистер Гестон, — Донна холодно
посмотрела на него, — если мне хоть на мгновение покажется, что вы
заодно с вашим старинным другом, я разорву нашу сделку!
Гестон склонил голову и, не говоря ни слова, вышел из
кабинета.
Донна присела за стол и запустила камеры видеонаблюдения на
компьютере. Она искала Риону.
Школа гудела, словно растревоженный пчелиный улей. Новость о
приближающемся первом этапе игр будоражила умы студентов.
В гостиной общежития было не протолкнуться от людей.
— Что это еще за чушь? — возмущались многие. — Какие лошади?
Какие гонки? Мы что, в прошлое попали?
Риона разделяла возмущение большинства студентов — она никогда
не ездила верхом.
— Это сделано намеренно, — сказал Орест, когда она высказала ему
свое возмущение, — чтобы отсеять большую часть студентов. Довольно
проблематично организовать соревнования сотни подростков, верно? А
так большая часть отсеется еще на первом этапе.
— Зачем вообще тогда было объявлять, что участвовать могут все?
— недоумевала Риона. — Устроили бы другой отбор — по возрасту,
например.
— Не знаю, — пожал плечами Орест, — я и сам не слышал про эти
игры, хотя много лет жил рядом с отцом. Это его игры, я уверен.
Риона промолчала.
Когда Орест нашел ее прошлой ночью в роще у конюшен, она
собиралась рассказать ему всю правду, но в последний момент
остановилась. Ей не хотелось, чтобы юноша знал о своем отце и о
том, что он собирается сделать. Риона боялась потерять его
дружбу.