– Он это сделал?
– Именно. Ты закончил свой отчет?
– Он уже в руках у Мордана.
– Мне нужно рассказать тебе, что поведала эта женщина. Но где-нибудь в сторонке. Приходи ко мне в кабинет, чтобы никто не видел. Как там Данглар?
– Думаю, страсть к бумаге и подготовка “Книги” развеяли его раздражение.
Адамберг положил паука на стол, уже заваленный до предела. Открыл коробочку, достал лупу, тайком позаимствованную у Фруасси, и стал изучать крошечное создание. Как они называют его тельце, эти арахнологи? Адамберг полистал блокнот: где-то он это записал. Головогрудь. Очень хорошо. С таким же успехом можно было назвать это спиной. Напрасно он ее разглядывал так и сяк, рисунок на ней мало напоминал скрипку. Он услышал шаги и торопливо захлопнул крышку. Не то чтобы он опасался своих сотрудников, но ему не хотелось причинять страдания Данглару.
Это оказался Вуазне, он заметил коробочку и наклонился над ней.
– Паук-отшельник, – заключил он и спросил с завистью: – Откуда он у вас? Это такая редкость.
– Мне подарили.
– Но кто? Как?
– В музее.
– Вы не бросаете это дело, комиссар?
– Бросаю. Ни роста численности пауков, ни мутаций. Придется смириться.
– Но трое все-таки умерли.
– Я думал, вас это больше не интересует. Вы ведь твердили, что это старики.
– Я знаю. А между тем во Франции никто никогда не умирал от укуса отшельника. Никаких мутаций, вы уверены?
– Да.
– Ладно. Во всяком случае, это работа не для нас.
Адамберг чувствовал, что лейтенант колеблется, выбирая между логикой и искушением.
– Я пришел поговорить с вами об отчете.
Вуазне похлопал себя по круглому животику. Эта дурацкая привычка давала о себе знать, когда он был смущен или доволен собой, так что проявлялась она довольно часто.
– Я о том допросе Карвена, как бы это сказать… Нельзя ли выбросить те пассажи, когда он обращается со мной как с пустым местом, разглагольствует про апперцепцию и щеголяет цитатами?
– Что с вами, Вуазне? Может, вы еще захотите, чтобы мы вырезали куски из видеозаписи и склеили ее скотчем?
– Эти пассажи несущественны для следствия.
– Они существенны для того, чтобы показать характер Карвена. С каких это пор у вас появилась идея фальсифицировать отчеты о следственных действиях?
– Начиная с той самой апперцепции. Это так и не прошло.
– А мне что делать с арахнологом и головогрудью, можете сказать? Проглотите эту апперцепцию, примите как неизбежность и переварите.