Но стоит отметить, что последствия относительно недавно закончившейся страшной войны очень долгое время имели отголоски во всех домах столь необъятной страны. Голод и разрушения, хотя до их аула война в прямом смысле не дошла, были свежи в памяти людей, и прожитые годы еще хранили все ужасы, испытанного ада. Поэтому собранные подарки были скромны и не столь великолепны, как в былую старину, но все же имели большое значение и ценность на тот текущий день.
Алтынбек сидел среди мужчин и был объектом всеобщего внимания. Каждый старец пытался влить в него свои нравоучения, давал советы, дядьки по моложе нет-нет, шутя, да и подтрунивали над ним, но в целом настроение у всех было хорошее. Он знал, что этой своеобразной пытке подвергаются абсолютно все новоявленные женихи, знал, что этой участи не избежать и его будущим детям, поэтому не проявляя лишних эмоций, изредка улыбаясь, он, набравшись огромного терпения, вежливо и уважительно сносил все, даже самые раздражающие и нелепые высказывания.
Его мысли целиком занимала девушка, сватать которую намеревалась вся эта делегация. Он размышлял над всеми возможными вариантами ее поступков и ответов. И лишь об одном из них он боялся думать. Скованный страхом получения отказа, он боялся представлять себе ее согласие, сопровождаемое еле заметной улыбкой. И чем ближе был час, когда должна была решиться его судьба, когда должен был произойти новый поворот в его жизни, тем его волнение усиливалось и нарастало с геометрической прогрессией. Его дядя, младший брат его отца, которого он любил не меньше своего отца, дабы унять мандраж племянника, заставил последнего выпить две чаши кумыса подряд. Кумыс помог.
В доме у Кобжасара все проходило словно в тумане, в бреду. Мужчины были приглашены на топчан к дастархану, заполненному всякими традиционными национальными вкусностями. Какие-то речи звучали слишком громко, некоторые наоборот тихо, временами за столом стоял смех, причины которого Алтынбек чудесным образом умудрялся пропускать мимо ушей. В конце концов, настал тот самый момент.
Женщины уединились в доме, где в одной из комнат сидела Мариям. Дильда, стараясь не обидеть мачеху девушки, почтительно попросила позволения поговорить с ее падчерицей. Жена Кобжасара по началу попыталась убедить будущую сватью в отсутствии необходимости в разговоре. Она пыталась донести до Дильды, что девушка воспитана в самых лучших традициях, что она согласна и готова к любому их родительскому решению. Но в конце концов она не устояла под настойчивостью Дильды и провела ее в комнату к Мариям.