Драгун выпрямился и расправил широкие плечи. Он поднес меня к
шлему и несколько мгновений держал перед глазами, словно изучал
безжизненными тусклыми линзами. Мне показалось, что я смотрю если
не на человека, то на что-то живое и разумное. Но забрало большого
шлема оставалось недвижимым и лишенным эмоций.
– Впусти. – Властно велел я, привычно отбросив прочь сомнения и
страх.
Забрало резко распахнулось, и я увидел внутри вычурный трон. На
мягкой обивке темнели пятна крови. Большинство застарелые, но
некоторые относительно свежие. Их было много. Внутри шлема-кабины
пахло смертью.
Воображение сразу нарисовало мне расположившееся на троне мое же
безжизненное тело. Или это был настоящий граф Воронцов? Лицо
бледное. Из носа, рта, ушей и даже глаз течет кровь. Щиколотки и
запястья обхватывают серебряные обручи. Еще один, словно корона,
надет на бессильно висящую голову.
– Барин! – крикнул снизу Прохор. – Заклинаю!
– Заткнись уже. – Строго велел я ему даже не обернувшись. – Я
все решил.
– Храни вас Господь, – произнес Прохор и больше не сказал ни
слова.
Я же сошел с ладони драгуна и вошел в голову-кабину, после чего
решительно опустился на трон и положил руки на ободранные
подлокотники. Пальцы коснулись старого лакированного дерева – оно
все еще хранило следы чьих-то ногтей.
Биение сердце усилилось. Оно растворило в себе все звуки, даже
мое дыхание.
Запястья и щиколотки твердо, но безболезненно обхватили
серебряные обручи. Один за другим на них начали разгораться
таинственные символы. Как только последний обруч обхватил мой лоб,
забрало драгуна опустилось, и вокруг воцарилась абсолютная
тьма.
Символы на серебре погасли, и раскаленные иглы боли вонзились в
мой мозг. Я до скрежета стиснул зубы, но не сдвинулся с места.
Чутье подсказывало мне, что это какая-то проверка. Постепенно боль
начала стихать. Закрыв глаза, я усилием воли подавил зарождающуюся
панику. Пусть и не сразу, но у меня получилось.
Сердцебиение пришло в норму, дыхание выровнялось. Боль отступила
и сменилась совершенно иным чувством. Я ощутил, как сознание
покидает тело и, как кровь течет по венам, растекается по
доспеху.
Глаза-линзы вспыхнули зеленым светом. Но я смотрел не сквозь
них, а ими. Мы с древним драгуном стали единым целым. Наши сердца
забились в унисон.
Теперь нас звали – Чернобог.