Видя мою невозмутимость, Мухтаар тоже посерьезнел. Если до
первой своей атаки он кривил страшные рожи и ревел, как животное,
то теперь успокоился. Сделался сосредоточенным и чутким.
Душманенок, видимо, понял, с кем имеет дело. Что ему не удастся
меня просто напугать.
— Чего шурави ждать? — Прошипел Мухтаар.
Я услышал в голосе молодого мужчины, которому, по моим
впечатлением, было не больше двадцати трех лет, какие-то нотки
сомнения. Или даже страха.
Мухтаар пытался меня изучить. Он был внимателен и чуток. А еще
совершенно не понимал, почему молодой советский боец-пограничник
его не боится. Почему смело идет врукопашную, хотя обычно и шурави,
и душманы ее избегают.
Непонимание рождало в душе душманенка сомнения. Он ожидал
какого-то подвоха. И это играло мне на руку.
— Нападай, — подозвал я его, поманив пальцами. — Или ты
трус?
Мухтаар оскалился. Он стянул с головы куфию, намотал на кулак
так, чтобы использовать полотно как средство отвлечения внимания.
Руку с кинжалом же, душман опустил низко и отвел чуть-чуть назад,
спрятав за собственным корпусом.
Надо же. Мальчишка, видимо, нацелился драться насмерть.
В следующий момент он кинулся. Выбросил тяжелую от воды куфию,
хлестким ударом перед собой, целя мне в лицо. Кинжал занес снизу,
чтобы пропороть мне живот.
От куфии я защитился предплечьем. Ткань намоталась на руку. На
мгновение я увидел черное, ликующее лицо Мухтара, который решил,
что все идет так, как он задумал.
Однако спустя секунду лицо его переменило выражение. Оно
сделалось удивленным.
Все потому, что я предугадал удар кинжалом и поймал его правую
вооруженную руку своей. Стиснул ее в предплечье.
На несколько долгих секунд мы просто застыли друг напротив
друга. Взгляды наши встретились. В том, что принадлежал Мухтаару,
стояло непонимание.
А потом я дернул Мухтаара на себя, нагнул его, изловчился и
влепил свое колено душману в солнышко.
Он согнулся, закашлялся.
Отступив, но не выпуская руки Мухтара из своей крепкой хватки, я
ударил еще раз, в то же место.
Второго удара он уже не выдержал. Мухтаар согнулся в три
погибели. Упал на четвереньки. Я спокойно подошел и пнул кинжал
из-под руки молодого боевика.
Мухтаар тяжело, хрипло дышал, потом стал хрипеть и издавать
такие звуки, будто бы его сейчас вырвет. Спустя мгновение, его
действительно вырвало.