там, где тучами небо зашторили,
но в просвет пропустили грозу,
а потом на столбах санатория
растянули сушиться лазурь;
там, где шахматный конь полусъеденный
старичка вдруг в атаку понёс,
но в гамбит развернулся обеденный,
променяв перевес на овёс;
где к огням пионерского лагеря
навесной устремляется мост,
и коты под Котовского наголо
расчехляют зазубренный хвост;
в ярких отсветах солнца закатного,
подрезающих соснам верхи,
где был мамой и папой загадан я,
там теперь ворожу на стихи.
НА КАЗАНСКОМ БАЗАРЕ
Здесь, на базаре, в шум и гам,
Среди корзин
Проходит батюшка к рядам
И муэдзин.
Здесь пахнет квасом и халвой –
Ядрёный дух!
Мясник с утра над головой
Гоняет мух.
Здесь в тюбетейку льют рубли,
Звучит баян.
Хозяин, старенький Али,
Немного пьян.
Здесь на бухарские ковры
И местный кроль
Придут рязанские воры
«Сыграть гастроль».
Здесь, разложивши короба,
Людскую течь
Сзывает бойкая апа,
Мешая речь.
И нищий ветеран труда,
Держась, как принц,
Займёт полтинник навсегда
У продавщиц.
А за углом, проспав обед,
Колокола
Разбудят звоном минарет –
Споёт мулла.
ОЗЕРО КАБАН
Ощетинился волнами стрижеными
матёрый кабан-секач:
у Булака – артист камаловский,
у Кремля – циркач,
в междуречье казанском
фонтанов надевший хламиду,
омывающий Пирамиду.
Чрез Романовский перешеек
фонарём глядит
на Колхозный рынок,
Петропавловским князем,
Кул-шарифским шейхом.
Темноту икринок
разрывает свет с куполов голубых
и высоких башен, –
ах, израненный зверь,
до чего ж ты страшен!
От бензиновых выхлопов
дохнет свирепый рык
и святыми слезами небесными
переполнившийся арык –
человеков, заблудших в осиянии дня
(аж в трамваях тряских!), –
окропляет ряской.
И «Алтыном» впивается в небо
отблеск торговых рядов:
столько синего-синего хлеба
вековых городов
не увидит, пожалуй,
ни один гидролог-историк –
на клыках новостроек.
Не буди же гребками
старого славного вепря –
ты лишь жёлудь в плывущем свинце,
от июньского ветра
так случайно сорвавшийся
с ветки метро на «Кольце»…
ГОРОДСКОЙ ДИПТИХ
1. Парк Чёрное озеро
Живёшь и печёную осень
подносишь к измятым губам,
а жёлтое крошево сосен
бескрылым хранишь голубям.
Пройдя через Арку влюблённых,
спускаясь за дождичком вниз,
сквозь цепь искалеченных клёнов
ты озера видишь карниз.
И так обрываешься сердцем,
что с тяжким пакетом в руках
торопишься где-то усесться,
у парочки место украв.
Задумчиво и виновато
твой взгляд переулку открыт –