В другой раз я рыбачил в начале мая на длинном заливе, образованном затоплением русла небольшой речушки Печухни. Свежих камышей в ту пору ещё не было, и водоросли ещё не поднялись. Лес подступал тут к самому берегу, приходилось выбирать места, чтобы избежать зацепов за кусты и деревья, забросы и подсечки выполнять осторожно. Скоро выяснилось, что рыба в прибрежной полосе есть, но нигде не собирается особо, а рассредоточена вдоль всего берега. Ловить надо было в проводку, постоянно перемещаясь. Глубины на расстоянии заброса не превышали 1,5 м, обычно же были около метра. Иногда поклёвки были у самой черты молодой прибрежной осоки. Ловилась плотва, краснопёрка, густера, изредка – окуньки и ерши. Плотва была «шершавая», а густера – как-то особенно красива – светлая, голубая, с красноватыми плавниками. Ловил я большей частью на хлеб и на зёрнышки геркулеса, да ещё на короедов, добытых здесь же, на пнях. Клёв продолжался весь день, от зари до зари. На второй день в одном месте при подсечке крючок ударил в крупную жёсткую рыбу (возможно, в жаберную крышку), но не зацепил её. Миновав это место и пройдя ещё с километр, я повернул обратно и опять закинул насадку под тот же куст. На сей раз рыба засеклась и начала бурно плескаться на мелководье. Боясь зацепить леску за ветки, я отступал от воды и выволок рыбу на берег. Это оказался хороший язёк, грамм на 700. Взял он в 3 м. от кромки воды, на глубине 60 см.
Позднее я обнаружил и другие места, пригодные для ловли с берега. Но иные из них оказались занятыми, там сидели доночники, другие я не использовал по случайным причинам, и потому ещё, что перешел к ужению с лодки.
С лодки, под берегом
Как-то я приехал на несколько дней на устье реки Созь, к родственникам, выехавшим сюда на лето. Они ещё не вполне освоились тут, только собирались подкормить место для ловли леща, и рыбу ещё не пробовали. Созь здесь шириной почти в километр, причём четыре пятых этой ширины составляет затопленное мелководье; нащупать без карты глубин её старое русло крайне сложно. Ловить с берега, там, где мы стояли было невозможно. Берег был низменный, от палатки к воде на 50 шагов шла всё более мокрая тропка, а дальше ещё столько же надо было пробираться по смеси земли, травы и воды, чтобы зайти хотя бы по колено и наполнить чайник. Я опрометчиво пообещал родственникам завтра обеспечить их жарёхой. Чтобы выполнить обещание, пришлось встать на рассвете. Прочавкав по грязи, я спихнул лодку в воду и поплыл, куда глаза глядят. Глаза мои углядели, что вдоль берега, в 10 – 15 м. от него, тянется цепочка продолговатых камышовых островков, местами отороченных лопухами кувшинок и столбиками цветущего рдеста. Естественно было ожидать, что с просторов реки рыба подходит сюда кормиться. Выяснилось, что с береговой стороны этой цепочки явное мелководье, а вот с наружной стороны идут глубины от 1,5 до 1,8 м, вполне достаточные для не слишком пугливой рыбы. Подходящие глубины были и в промежутках между островками. Эти промежутки удобно было использовать для установки лодки, привязывая её к камышам, и бросая насадку в сторону русла, но неподалёку от стены камышей или края водорослей.