Наклонился и, подняв ряд проволоки, попытался пролезть на пост.
Когда Ишков просунул сквозь ограждение голову и половину туловища, то Поздеев, в соответствии с положениями устава, стал «действовать штыком и прикладом» – нанеся ему несколько неглубоких уколов в тело.
Ишков выскочил обратно и рассвирепел:
– «Я сейчас тебя угроблю скотина…» – он, взял как копьё большую сапёрную, штыковую лопату, которой откалывал уголь.
Поздеев загнал патрон в патронник и перевёл карабин в готовность к стрельбе…
Ишков продолжал агрессивные действия:
– «Ах, ты так… Ты чего – стрельнёшь? Да я, тебя, козла…» – он размахнулся, метнул лопату в часового.
Поздеев повернул корпус влево – лопата ударила его в плечо (это тоже установила судебная экспертиза), развернувшись обратно, он произвел выстрел…
Ишков «кулем» упал рядом с ограждением – находясь в зоне применения часовым оружия без предупреждения.
Пуля вошла ему в грудную клетку (задела сердце – как мы узнали потом), и вышла в области копчика, повредив позвоночник.
Салахов рассказывая, доложил, что он долго делал Ишкову искусственное дыхание – не помогло.
На последние слова уже никто не обратил внимания – мы пришли на пост.
Возле колючей проволоки, со стороны кочегарки, лужа крови и кровавые тампоны.
За ограждением часовой… Поздеев!
С карабином на перевес – шел пятый час его пребывания на посту!
Я спросил у Салахова, почему его не сменили сразу же после происшествия, тот ответил, что «закрутились» было не до того.
Наш разговор услышал полковник Абдурагимов и заговорил шепотом – вооруженный Поздеев стоял в пяти метрах от нас:
– «Рыжик! Что? На посту стоит тот, кто стрелял? С тех пор? Немедленно разоружи его! Только осторожно, не то он ещё кого-нибудь…. Или от переживаний себя…».
Я с начальником караула и сменой прошёл на пост. Подошел к Поздееву. Он был спокоен, только смотрел куда-то мимо меня. Передо мной он принял строевую стойку, поставил карабин в положение «к ноге».
– «Главное успокойся» – сказал я ему.
– «Ишков негодяй. Разберёмся. Всё будет нормально.
А сейчас сдай мне оружие и иди, отдыхать в казарму».
Поздеев ни слова не сказав, отдал мне карабин. Начальник караула выставил на пост другого часового.