С тех пор семья Ушаковых подружилась с семьей Валентины Ивановны – состоящей из нее, бойкого четырнадцатилетнего сына Федора и сельскохозяйственных животных, которых она выращивала и о которых заботилась, как о собственных детях.
Иннокентий и Наталья часто приезжали к ней за молоком и сыром зимой, летом за свежими овощами и фруктами. Они настолько сдружились, что Валентина Ивановна стала им родной.
Когда Алёне исполнилось пятнадцать лет, а Валентине – шестьдесят три, Ушаковыми было решено, что девочка будет приезжать к ней каждое лето помогать с работой. К тому времени Федору исполнилось уже двадцать пять, в посёлке его не было видно пять лет, и Валентине Ивановне физически не хватало поддержки. А так как Ушаковы питали к ней родственные чувства, они не смогли остаться равнодушными.
Так, Алёна была занята каждое лето работой, которая доставляла ей тяготы только поначалу. Постепенно она привыкла к работе на огороде, кормлению скота, общению с простодушными сельскими жителями и даже обзавелась друзьями.
Конечно, это лето, когда Алёна окончила десятый класс, не было исключением – она вновь отправилась к Валентине Ивановне на помощь.
Но именно оно изменило ее жизнь.
Первое июля оказалось самым жарким днем в селе Ш.
Когда маленькая, цвета мокрого асфальта, «Лада Калина» остановилась на развилке, чтобы свернуть на дорогу в село, Алёна вскинулась с просьбой расстаться с ней здесь. Объяснила она это желанием «прогуляться и встретить старых друзей по дороге». Те, как обычно, не стали возражать и, сердечно распрощавшись с дочерью на целый месяц (а может, и больше, как того захочется самой Алёне), уехали.
Алёна стояла около придорожного магазина-кафе «Жемчужина». Она взглянула на огромную ракушку и заметила, что со временем краска на ней трескается все больше и больше. «Хорошо бы владельцам ее заменить», – подумала она, еще раз взглянула вслед родителям, чья машина уже давно спряталась за горизонтом, и, натянув на спину большой походный рюкзак с вещами, отправилась вглубь села.
Солнце буквально расплавляло кожу Алёны. Казалось, с каждой минутой оно все разрасталось, увеличивая свою смертельную температуру. Неудивительно, что на улицах так тихо, и не слышно даже рева неугомонной детворы, которой любая погода нипочем.
Алёна уже досадовала, что проводила родителей: они бы довезли ее до самого дома Валентины Ивановны, и ей бы не пришлось сейчас мучиться от духоты и жажды. И хотя в рюкзаке лежала бутылка воды (которая только с утра была ледяной, но к этому времени, наверняка, накалилась не меньше лавы), Алёна не хотела ее доставать.